Какое-то время Зирид неподвижно сидел в кабине, глядя на падающий снег. Он знал, что за этой поставкой последует еще одна, потом еще и еще, и все равно он будет должен «Бирже» больше, чем когда-либо сможет выплатить. Пилот угодил на конвейерную ленту и не представлял, как спрыгнуть с нее. Но это не важно. Главное — заработать что-нибудь для Арры, хотя бы купить ей парящее инвалидное кресло вместо этого колесного старья, а еще лучше бы сделать протезы.
Kopp с шумом выдохнул, встал и постарался успокоиться, пока надевал зимнюю куртку и рукавицы. В грузовом отсеке ему пришлось пробираться через лабиринт из контейнеров. Он старался не смотреть на большие черные надписи на их боках, хотя знал их наизусть — такие ящики он видел в армии много раз.
ОСТОРОЖНО — БОЕПРИПАСЫ
ТОЛЬКО ДЛЯ ВОЕННЫХ ЦЕЛЕЙ
БЕРЕЧЬ ОТ СИЛЬНОГО НАГРЕВА
И ДРУГИХ ИСТОЧНИКОВ ЭНЕРГИИ
Внутри были лазерные пушки, бронебойные снаряды, гранаты и другие боеприпасы на общую сумму в триста миллионов кредитов, и этих игрушек хватило бы на месяцы любой выжившей из ума штурмовой команде.
Подойдя к трапу, пилот увидел, что на одном из ящиков с гранатами лопнули три или четыре крепежных ремня. Ему еще повезло, что ящик не тряхнуло во время полета. Впрочем, ремни могли порваться уже при посадке на остров. Верить в это было приятнее, чем признать свое разгильдяйство.
Зирид не стал закреплять ящик снова. Людям Ариго все равно придется снимать ремни при разгрузке. Он расстегнул замки на обеих кобурах, чтобы бластеры были наготове, и лишь затем нажал кнопку, открывающую наружный люк. Дверь поехала вниз, трап опустился, и внутрь ворвались стужа и снег с резким привкусом морской соли. Он вышел на ветер. Пилот прищурился, глядя на заходящее солнце, — он провел при искусственном освещении больше двенадцати часов. Подошвы ботинок захрустели по присыпанной снегом скале. Изо рта валил пар.
От корабля Ариго отделились двое и встретили пилота на полпути. Оба были людьми, и оба бородатыми. У одного была повязка на глазу и шрам, молнией рассекавший щеку. У обоих мужчин к бедрам были пристегнуты бластеры, и так же, как у Зирида, они были наготове.
Kopp видел этих ребят впервые, и это снова пробудило в нем беспокойство. У него была хорошая память на лица, и этих двоих он точно раньше не встречал.
Дело запахло жареным.
— Где Ариго? — спросил пилот.
— Да мутит что-то свое, — ответил Шрам, неопределенно махнув рукой. — Вот и прислал нас. Это ведь не проблема, да?
Второй, без шрама, беспокойно переминался с ноги на ногу.
Зирид кивнул без всякого выражения, но пульс его участился, и от притока адреналина стало тепло. Что-то здесь было не так, а ведь за прошедшие годы он здорово научился доверять своему чутью.
— Ты Зирид? — спросил Шрам.
— Зи-мен.
Никто не звал его Зиридом, кроме его свояченицы. Еще Эрин когда-то. Правда, Эрин была очень давно.
— Зи-мен, — повторил Второй, снова переступив с ноги на ногу, и едва заметно хихикнул.
— Что, смешно? — спросил его Корр.
— Где груз? — вклинился Шрам прежде, чем напарник успел ответить.
Зирид взглянул мимо них на еще одного типа, оставшегося возле трапа «Конуры». Язык его тела был красноречив — весь сжался, напрягся, внимательно вслушивается в разговор, и его вид только усилил подозрения Зирида. Он вспомнил, как выглядели новобранцы при первой встрече с имперскими солдатами: все на нервах, взвинченные до предела.
Подозрение переросло в уверенность. Дело не просто пахло жареным, намечалась заварушка.
Ариго был мертв, а эти ребята работали на другую группировку Орд-Мантелла или на конкурентов «Биржи». Без разницы. Зирид не заморачивался, кто с кем воевал, и просто никому не доверял.
Сейчас важно было лишь то, что эти трое, скорее всего, пытками добыли у Ариго информацию и, как только убедятся, что груз на месте, убьют заодно и перевозчика. А ведь внутри корабля могли прятаться еще люди.
Похоже, в этот раз вынырнув из тьмы. Kopp угодил под перекрестный огонь. Что еще новенького?
— Почему ты назвал корабль «Толстяк»? — спросил Второй. Ариго, должно быть, сказал им название фрахтовика, ведь на его борту не было надписей. Зирид использовал фальшивые регистрационные номера почти на каждой планете, где приземлялся.
— В его брюхо много влезает.
— Тогда почему не «Брюхан»?
— Это неуважительно.
Второй нахмурился:
— А? Для кого?