Достала телефон, созвонилась с Матвеем и сообщила ему, что стоит внизу. Тот пообещал быстро спуститься, а пока никуда от гардероба далеко не уходить.
Лиза опустилась на один из диванчиков для ожидающих и достала из сумочки журнал.
…
- Григор, отпусти меня немедленно! - последний раз прокричала Мила на весь коридор и замолчала, поняв, что находится в кабинете, где Дитрих ее явно не услышит. Глубоко вздохнула и повернулась к своему охраннику.
Высокий, стройный, черные волосы зачесаны назад. Скуластое лицо с темными глазами и жестким абрисом рта. Второй по старшинству ученик Палача, вампир трехсот пятнадцати лет стоял рядом, прислонившись к стене, и, сложив руки на груди, наблюдал за ученицей Палача.
- Ну как? - тихо та спросила, словно прося прощения за поднятый скандал.
- Да никак, - раздраженно ответил мужчина, подошел к окну и выглянул за штору. Машина Дитриха только что выехала за ворота резиденции, - Из тебя истеричка, как из моей бабушки торговка на базаре. Тебе бы с Магдаленой познакомится, вот она умела закатывать скандалы!
О бывшей любовнице понтифика, которую сменила Лина, девушка слышала часто, но столкнутся с ней ни разу не пришлось. По слухам, красавица сейчас прохлаждается в постели южноамериканского императора Олафа.
Григор подошел ближе и положил Миле руку на плечо. Он был высоким, под стать своему учителю, но Мила на шпильках сравнялась с ним в росте.
- Да и устраивать такие вещи на виду тоже как-то… Не очень!
Девушка на него виновато взглянула.
Со дня обращения, когда Дитрих сделал Милу своей ученицей, Григор отнесся к пополнению в семье очень доброжелательно, в отличие от остальных, принявших девушку кто безразлично, а кто и презрительно. Милу мужчина сразу посчитал своей младшей сестренкой и на пару с Дитрихом учил всему, что должен знать вампир, помогал справиться с жаждой на первых порах и воспитывал в ней самоконтроль.
Мила была ему очень благодарна за помощь и отношение, хотя поначалу приняла помощь Григора с некоторой настороженностью. У нее никогда не было ни брата, ни отца, а с посторонними мужчинами, благодаря матери, никаких связей, за исключением последних месяцев, не было. Девушка просто не умела принимать других отношений, кроме окрашенных в интим.
Григор доходчиво объяснил ей, что никаких эмоций к Миле, помимо братских, не чувствует и, несмотря на ее молодость, наивность и красоту, не собирается видеть в ней предмет тайных страстей.
Мила ему поверила. Да и кому еще верить, кроме него? Патрик, старший ученик Палача, считал ее маленьким бестолковым ребенком, которого проще отшвырнуть в сторону, чем научить чему-то. Розалия вообще не хотела с Милой общаться, девушка даже подозревала, что та втайне влюблена в Дитриха, а Янош был дворянских кровей и считал молодую любовницу учителя чем-то средним между грязью на асфальте и дождевым червяком.
Поэтому возникшую недавно проблему с Дитрихом Мила сразу решила обсудить именно с Григором.
- И что мне делать? - тоскливый вопрос и такой же взгляд. Мужчина смущенно отвернулся.
А что делать? Неизвестно.
Григору еще ни разу не приходилось помогать советами в возвращении ушедшей любви.
Впрочем, то, что учитель вообще влюбился в эту молоденькую дурочку, ему было удивительно. Девушка была подчас такой наивной, а порой ее жестокости завидовала даже Розалия. И Григор был уверен, что это качество с превращением девушки в вампира только обострилось.
- Подумай, ты же с ним уже почти полгода живешь…
- Жила. А сейчас он даже внимания на меня не обращает, - всхлипнула девушка и полезла в кармашек юбки за платком, - Я даже волосы выкрасила в его любимый цвет
Григор фыркнул:
- Я тебе сразу говорил, что ты зря это сделала! Если бы Дитрих хотел блондинку - то нашел бы ее без труда.
Девушка не выдержала и залилась слезами.
- Ну вот, опять потоп, - он тоскливо и безнадежно вздохнул, - Иди ко мне!
Он обнял Милу и стал осторожно ее похлопывать по спине, пытаясь успокоить.
- Он совсем-совсем меня не любит, Григ!
- А ты его?
…
Матвей спустился за Лизой почти сразу же. Махнул рукой, призывая идти за собой, сам направился к лифтам.
- Сложного в процедуре ничего нет, - наставлял он по дороге, - Это ни больно, ни неприятно. Смертные, кому ставили, говорят, что ощущали лишь небольшую щекотку.
- А она действительно видна не будет? - озабочено поинтересовалась Лиза. Все-таки ее вряд ли хорошо воспримут, если учительница будет расхаживать по школе с заметными татуировками.