В метро же, усевшись на сидение и слегка расслабившись, Маша почти мгновенно заснула, устав за сегодняшний день, полный новых впечатлений. Девочка поставила рюкзак на пол, сжала его ногами, чтобы не упал, и привалилась бочком к своей учительнице. Лиза слегка приобняла ее, а сама углубилась в собственные впечатления.
Девушка постоянно вспоминала новых знакомых. Лину она уже знала и была крайне удивлена столкнувшись с ней в посольстве. Причин ей никто не объяснял, но для Лизы сейчас это было неважно .
Марк же не вызвал у девушки никакого эмоционального восторга, о котором ее предупреждали коллеги. Да, он привлекателен и сексуален, но Лиза на него смотрела лишь как на красивую картину. Вот Матвей, к примеру, некстати она вспомнила, был куда как более приземлен в своей красоте, а потому более притягателен.
Но девушка с завистью вспоминала, как Марк относился к своему гемофагу, как смотрел на нее, улыбался ее улыбке и шутил только для Лины.
Лиза им завидовала. Их любви, их отношению друг к другу, нежному и щемяще трогательному. Казалось, что для высшего вампира, существа, крайне опасного и жестокого, никого более важного, чем эта смертная, не существует. Девушке подумалось, что они явно перенесли намного больше, чем это известно окружающим, и поэтому настолько дорожат своими отношениями. Какой тут, к черту, расчет? Они по-настоящему любят друг друга.
Элсбет же была в меру заботлива для хозяйки не собственного дома, при этом обаятельна и весела, шутливо подтрунивала над верховным понтификом и Линой, подключая Лизу к общему разговору, но в глубине души девушка понимала, что вампирка намного многогранней, чем показывала. Интересней, взрослей и мудрей. И если о возрасте понтифика девушку заранее предупредили, то Элсбет явно была старше тех двадцати пяти лет, на которые выглядела.
Добравшись наконец до пансиона, уставшая учительница сдала ребенка с рук на руки дежурному по корпусу, и отметила у охранника время приезда.
Тяжелый день был все-таки. Слишком много эмоций довелось девушке сегодня пережить.
На улице было темно как ночью, лишь редкие фонари освещали тротуар.
Лиза достала телефон и набрала номер мужа. Хорошо бы он подъехал к метро на машине и забрал ее домой. Хоть не надо будет ждать автобуса и в нем трястись, пока он медленно от одной остановки к другой переезжает.
- Да? - хрипло ответил Виктор. На заднем плане слышались взрывы мужского смеха и звук работающего телевизора.
- Вить, встреть меня, пожалуйста, я через полчаса у метро буду. Я так устала сегодня! - едва слышно проговорила Лиза, у нее не было сил даже на разговор.
- Лиз, ты что, маленькая, что ли? - неожиданно зло поинтересовался мужчина, - Время детское еще, сама дойдешь!
- Ну, Вить, пожалуйста!
- Лиз ,у меня футбол через пять минут начинается, мы с мужиками уже собрались! Мне их выгнать теперь, что ли? - Виктор недовольно рявкнул в трубку и отключился.
Лиза беспомощно опустила руку с телефоном.
Ну почему так? За что?
На глаза навернулись непрошеные слезы.
Муж называется! Футбол и друзья для него важнее собственной жены! А отец еще разводиться запрещает. Мол, живи как живешь, привыкай, это замужняя жизнь. А что, если ее сейчас тут ограбят в темном переулке или еще что похуже сделают, это тоже будет замужняя жизнь? Если мужу совсем на нее наплевать, кому нужна тогда такая жизнь семейная? Жить просто ради галочки, что ты не одна, а с мужем? Выполнила план-минимум для любой стандартной женщины?
Вон Лина! Она же не замужем за понтификом и живет с ним явно не из-за штампа в паспорте! И что, ей плохо? Она теперь недостойная уважения падшая женщина?
По папиным словам, ей, Лизе, раз уж удосужилась выскочить замуж, теперь надо забыть о счастье и любви, ждать мужа с его пьяных гулянок, терпеть безразличие и других женщин в постели? Как мама терпит отца? А ради чего? Ради статуса “никогда не разводившейся женщины”? Оно того стоит?
Вернувшись домой, Виктор пару дней вел себя тише травы, став снова тем парнем, в которого Лиза когда-то влюбилась. Но потом, поняв, что девушка выгонять его на самом деле не собирается, парень снова почувствовал себя хозяином положения. Он снова начал задерживаться на работе, выпивая с мужиками после работы, перестал убирать за собой, оставляя бардак и мусор. Хорошо, хоть женщин больше не приводил домой. Пока не приводил.
А Лизе все недоставало храбрости поднять с мужем разговор об их совместной жизни. Каждый день откладывая его на завтра, девушка терпела, убирала и вымывала за ним, говоря самой себе, что сегодня уж не будет трогать мужа, но завтра - обязательно! и вообще, сколько можно! и надоело это все до чертиков!