Мужчина удивился:
- Вы хотите, чтобы я сам…?
Клавдия медленно развернулась к нему.
- Александрос уверял меня, что ты готов ко всему, лишь бы занять его, - она кивнула на господаря, - место. Или мне подыскать другую персону?
Ничего не ответив, но смерив женщину тяжелым взглядом, Эстебан направился к подростку. Постоял над ним пару секунд, понаблюдал, как тот выворачивается.
- Ну,… чего ждешь-то? - подначил с мученической улыбкой Владимир. Он перевернулся на спину и раскинул руки в стороны, - Бей!
…
Получается, что во всем произошедшем виновата только она одна?
И не просто виновата! Это она собственным талантом заставила….
Осознание произошедшего привело Лину в шок. Она раз за разом прокручивала в голове воспоминания, которые телепатка вытащила из закромов памяти, и никак не могла поверить в то, что все произошедшее в ее жизни, это только ее вина. Но сейчас она могла сложить всю мозаику воедино, пазл к пазлу.
И учитывая, что Откат всегда бьет по тому, чего ткущий боится больше всего…
Резкий вскрик вернул ее в чувство и заставил оглянутся по сторонам.
На девушку не обращали внимания. Теперь, когда она перестала быть гемофагом и ткущей, став обычной смертной, Лина была им не интересна. Почти не интересна.
Клавдия стояла над обезглавленным телом Владимира и пристально его разглядывала. На ее лице не отражалось никаких эмоций, абсолютно холодное и бесстрастное выражение, словно убит не высший вампир, которого она знала столько веков, а мелкое насекомое, не стоящее внимания.
Рубашка Эстебана была испачкана кровью, но он, кажется, не замечал этого, склонившись над своим бывшим учеником, валяющимся недалеко от мертвого господаря. Мужчина ногой перевернул парня на спину и слегка пнул мыском ботинка.
- Поднимайся, нечего разлеживаться!
Тот застонал и чуть пошевелился.
Вампирка сложила руки в молитве, прочла пару слов над телом убитого Владимира, и повернулась к Лине. Подошла ближе, разглядывая словно экспонат на выставке - заинтересованным и практичным. Каблучки ее туфель тревожно стучали по паркету.
- А вот и наша жертва!
Девушка испуганно съежилась и попыталась было подняться с пола, но не успела. Жнещина рванула ее к себе за воротник блузки, одним махом другой руки отклонила голову Лины на бок и впилась в незащищенное горло клыками. Девушка всхлипнула от боли, захрипела и начала вырываться, но Клавдия, сделав только один глоток, отпихнула ее от себя и вытерла губы.
- Все верное, она больше не ткущая, кровь не горчит. Будь Владимир поумнее, он не стал бы сканировать ее мозги, а просто попробовал на вкус.
Лина шарахнулась от вампирки как можно дальше и приложила руку к ране. Сквозь пальцы потекла теплая кровь и девушку замутило.
- Забирай ее, - Клавдия кивнула на нее Эстебану, - Отвезешь в аэропорт, вас там встретят!
Лина испуганно глянула на мужчину и выкрикнула:
- Зачем я вам? Отпустите!
- Отпустить? - зло усмехнулся Эстебан, - Отпустить? Нет уж, красавица, кое-кто на тебя имеет отличные планы!
Гюнтер, уже очнувшийся, вскинулся:
- Она же больше не ткущая! Что она может?
Высший склонился над своим бывшим учеником и прошипел:
- Что, паршивец, в благотворительность подался? Или решил искупить свою вину перед этой девкой?
Парень оскалился:
- Я ее Молот!
Эстебан рассмеялся и ударил его по губам.
- Молот? Ты? Ты всерьез поверил бредням полу-сумасшедшего бывшего ткущего? На твоем месте я бы даже не заикался об этом! - и он жалостливо провел рукой по щеке Гюнтера, - Мой мальчик, тебя использовали! Ты попал в крупную игру и из тебя сделали пушечное мясо! Пустили в расход!
Клавдия резко одернула нового господаря.
- Хватит развлекаться! Пауль уже ждет! Девку в машину и в аэропорт.
…
Получив сообщение от жены, Александрос удовлетворенно отсалютовал сам себе бокалом с кровью.
Что ж, половина работы сделана, а остальное уже дело техники. Московскому клану как отдельной единице общества осталось существовать всего ничего, еще пара-тройка месяцев и Александрос сможет присоединить к себе и потерянную некогда часть восточно-европейского клана, усиленную и преданную новому лидеру, и обширные российские территории.
После смерти Гая и войны с Орденом клан оказался очень хрупким, Марк едва удерживал власть в собственных руках, а его трепетная любовь к смертной стала дополнительным фактором раздражения для большинства соклановцев. Но и развязывать открытую войну Александрос не спешил. Самое основное, что его останавливало, - протесты китайцев, которые тоже давно облизывались на этот лакомый кусочек. Но и остальные кланы могли протестовать, ведь если Александрос пойдет войной на другие территории, это даст толчок к новым боевым столкновениям, а жить мирно и сыто все привыкли. Зато гражданским волнениям в ходе смены власти никто не удивится.