Александр Ярославцев
Обманутый и оскорбленный
© А. Ярославцев, 2021
© ООО «Издательство АСТ», 2021
Русско-турецкая война 1853–1856 годов, известная в мировой истории как Восточная или Крымская, должна была быть победным завершением тридцатилетнего правления императора Николая I. Долгие годы своей жизни, не жалея сил и средств, он кропотливо трудился во благо России и своих подданных. Подавленный в зародыше мятеж декабристов предотвратил возможность возникновения страшной гражданской войны, а быстрый разгром восстания польской шляхты сохранил неизменность западных границ империи к великому огорчению «просвещенных» европейцев. Успешные войны с турками и персами переместили пределы империи к водам Дуная и присоединили к владениям русской державы каспийское Закавказье.
Искренно веря, что союзники по Священному союзу будут помнить добром оказанную им в трудный час помощь, Николай принял активное участие в подавлении венгерского мятежа в землях Австрийской империи и не допустил падение прусского престола в лихие времена революционных событий в немецком королевстве.
Взяв на себя покровительство над христианскими народами, находящимися под властью турецкого султана, Николай послал к берегам Пелопоннеса русский флот на помощь восставшим против гнета османов грекам. Здесь, в знаменитом Наваринском бою, русские моряки совместно с моряками из Англии и Франции уничтожили превосходивший их по численности флот султана.
Главный герой сражения, открывшего Греции дорогу к независимости, капитан линейного корабля «Азов» Михаил Лазарев был удостоен высоких орденов трех стран и звания контр-адмирала. В отличие от него, командир британского флота адмирал Кордингтон получил от своего монарха командорский крест Бани, вместе с пожеланием повеситься на орденской ленте. Подобные оценки данного события появились из-за того, что Британия не желала сильного ослабления военного потенциала Турции и усиления России на Балканах.
Уничтожение османского флота при Наварине, впрочем, нисколько не помешало владыке Стамбула через несколько лет обратиться к русскому императору за военной помощью. Тогда к берегам Босфора стремительно приближались войска мятежного Мухаммеда Али, паши Египта, решившего отобрать у повелителя правоверных его азиатские владения. Положение было критическим. Войск для защиты столицы у султана не было, и положение спас Черноморский флот под командованием вице-адмирала Лазарева. Могучие орудия его кораблей и штыки русского десанта генерала Муравьева, высаженного под древними стенами Царьграда, быстро охладили пыл мятежников и заставили их просить мира у султана.
За свое спасение Махмуд II был вынужден подписать конвенцию, позволяющую России контролировать черноморские проливы совместно с Турцией. Отныне ни один корабль третьих стран не мог войти в воды Черного моря без согласия Петербурга. Одновременно с этим дунайским княжествам Валахии и Молдавии была дарована полная автономия. С их земель полностью удалялись турецкая армия и администрация. По мнению императора, это был лучший вариант разрешения «восточного вопроса», с полным соблюдением целостности границ. Однако с этим была категорически не согласна Британия. Знаменитый русофоб лорд Пальмерстон произнес злобную речь в парламенте, поздравив просвещенную Англию с переименованием Черного моря в Русское. Лондон кипел злобой, подобно вулкану Везувию, но ничего сделать не мог. Пока.
Как только на турецкий престол вступил сын умершего султана Махмуда Абдул-Меджид, ничем не обязанный Николаю, англичане развили бурную деятельность и добились успехов. С помощью взяток, лести и лжи о европеизации Турции английский посол стал главным советчиком правителя Стамбула. И закономерным результатом этого стал отзыв Турцией своей подписи в конвенции по проливам.
Николай стойко перенес действия англичан, поскольку с подобным «британским хамством» сталкивался не впервые. Россия не стала угрожать вторжением на Босфор, хотя Черноморский флот был готов произвести десантирование. Петербург оставил за собой право ответного хода, но не торопился им воспользоваться.
Только обострение в религиозном споре о «святых местах» и отказ турок признавать за Николаем право покровителя всех турецких христиан заставили императора прибегнуть к силе оружия.
Вводя свою армию на территорию дунайских княжеств и угрожая вторжением в Болгарию, Россия намеревалась принудить Стамбул возродить двухсторонний контроль над проливами. В случае если Турция ответила бы отказом, то тогда Петербург объявил бы войну. Она должна была бы принести не только русский контроль над проливами, но и свободу народам Болгарии и Сербии, Греции и Армении, веками томящимся под османским игом.