— Они разделяются! — воскликнула она.
— Я боюсь даже пробовать, — сказала Стефания. Потом я никогда не соберу их вместе. Но разве это не прелестно? Дамы при дворе. Все переплетены.
— Какой умница этот мистер Су. Он сказал, что мы две как одно лицо. Послушай, куда мы идем? Возле них остановился велосипедист.
— Могу ли я чем-либо помочь вам? — спросил он на правильном английском.
— Мы потеряли «Хипинг-отель», — пожаловалась Сабрина.
— Потеряли? А, вы потеряли дорогу к нему. Это действительно сложно. Если вы пойдете за мной, я доведу вас до Восточной улицы Нан-Чинь.
— Что? Все в Китае говорят по-английски? — поинтересовалась Стефания.
— Мы учим его в школе, — небрежно ответил он и медленно поехал вперед.
— Ты ничего не купила для Гарта, — сказала Сабрина.
— Наверное, куплю. Знаешь, скажу тебе, я не чувствую, что должна с ним сейчас быть особенно щедрой и доброй. А потом, у нас впереди еще целая неделя. О!..
— Ты что! Всего одна неделя. Так мало времени. Сейчас две недели кажутся вечностью. Я становлюсь жадной. Я хочу…
— Сабрина, тебе когда-нибудь хотелось исчезнуть?
— Я хочу этого почти каждый день. Но как бы мне ни хотелось, я всегда остаюсь сама собой. От себя никуда не деться, где бы ты ни была.
— Да, это как раз то, что я имею в виду. Ты всегда понимала меня.
Велосипедист оглянулся и, убедившись, что дамы следуют за ним, повернул за угол.
— Может быть, Китай — самая дальняя точка, куда мы можем убежать, — сказала Сабрина.
— Тогда, может быть, я останусь, — легко ответила Стефания. — И действительно исчезну. По крайней мере, на время. Нет больше Стефании Андерсен. Я скажу мистеру Су, что я леди Лонгворт, которая решила остаться еще на несколько недель, а поскольку ты его лучший покупатель, он будет счастлив, помочь мне. При условии, что ты ничего не имеешь против моего появления под своим именем.
— Конечно, нет. Но раз ты решила побыть мной, я буду тебе благодарна, если ты поедешь в Лондон и решишь мои проблемы.
— Только в том случае, если ты поедешь в Эванстон и разберешься с моими. Они засмеялись.
— Отличная была бы шутка, не правда ли? — сказала Сабрина. Велосипедист обернулся к ним еще раз и сказал:
— Вот и Восточная улица Нан-Чинь.
Прежде чем они успели сказать слова благодарности, он исчез. Стефания шла медленно, рассеянно глядя на витрины магазинчиков.
— Это было бы как в сказке, — сказала она. — Пожить твоей прекрасной жизнью. Единственная сложность в том, что придется отгонять от себя твоего бразильского миллионера.
Сабрина посмотрела на нее:
— А я должна буду бегать от твоего мужа.
— О нет, нет. Тебе не придется этого делать. Гарт большей частью спит в своем кабинете. Мы не занимались любовью уже… долгое время. Ты не пострадаешь.
Они замолчали, подойдя к книжкой лавке, а потом направились к магазину искусственных цветов. Стефания помедлила, разглядывая бутоны и листья из цветной ткани и бумаги.
— Ты полагаешь, можно так уехать? Держу пари, мы смогли бы. Не надолго, конечно. Но…
Сабрина посмотрела ей в глаза, в которых отражались причудливые розовые цветы, и кивнула.
— Возможно. На несколько дней. — Она засмеялась. — Помнишь в Афинах, когда ты…
— Мы могли бы посмотреть на себя со стороны, из другой жизни, и выяснить, что же нам хочется сделать… Ну, я хочу сказать, я бы выяснила это для себя. Ты-то всегда точно знаешь, что тебе нужно…
— Не всегда точно. И ты это прекрасно понимаешь.
— Ну ладно, тогда каждая из нас получит возможность подумать о…
— Ах, вот и вы! — Экскурсовод, выводя группу из ближайшего магазина, начал распекать их за исчезновение.
— Продолжим разговор попозже, — предложила Стефания сестре, когда они шли в гостиницу обедать и смотреть четырехчасовое акробатическое представление.
Но возможность поговорить представилась им только на следующий день.
Стоя у витрины магазина на Восточной улице Нан-Чинь, Стефания сказала:
— Я все обдумала, а ты? Вчера я слишком устала, чтобы думать об этом. А теперь эта идея не выходит у меня из головы.
— Понимаю. — Для Сабрины предложение Стефании не стало смыслом жизни. — Это одна из тех сумасшедших идей, которые нас так просто не оставляют.
— Это не сумасшедшая идея, Сабрина. Я серьезно подумала обо всем.
Сабрина посмотрела на нее:
— Но это не решит никаких проблем…
— Как знать? Самое главное, что мы окажемся от них слишком далеко.
Они помолчали. Сабрина почувствовала, как у нее участился пульс. Стефания всегда знала, как попасть в точку. Убежать, исчезнуть…
— Да, мы могли бы сделать это, — продолжала Стефания. — Мы многое знаем друг о друге, о нашей жизни. Мы думаем одинаково. Да. Они обе знали многое. Так было всегда.
— Все для нас будет новым. А мы получим возможность подумать о себе иначе… — убеждала она. — А ты так часто говорила, что хотела бы попробовать пожить моей жизнью, так сильно отличающейся от твоей… Послушай, что ты должна будешь делать первую неделю, когда приедешь домой?
— Ничего особенного. — Сабрина стала излагать свои мысли. — Я не планировала никаких дел на первые дни после возвращения из Китая, только собиралась немного прийти в себя после поездки. Да и ничего не нужно делать. «Амбассадор» может быть закрытым еще одну неделю.
— И у меня дома тоже практически нечего будет делать, — сказала Стефания с жаром. — Пенни и Клифф очень заняты своими делами. А в офис можно позвонить и сказать, что заболела восточной дизентерией или чем-то в этом роде. Я должна была получить специальное разрешение на эту двухнедельную поездку. О… но ведь тебе придется готовить для всех в доме.
Сабрина засмеялась. Ее глаза блестели.
— Я хорошая стряпуха. Как ты думаешь, что я ела, когда миссис Тиркелл бывала в отпуске?
— Да они и не обращают внимания на то, что едят. Все заняты своими проблемами, все время норовят выскочить поскорее из дому. Ты действительно будешь одна большую часть времени.
Они остановились у магазинчика, где продавались вырезанные из бумаги вещицы: сложенные цветы, дракончики, кораблики и другие забавные штучки, выставленные на витрине. Сабрина чувствовала знакомое возбуждение, собранность, словно готовилась к прыжку. Она часто ощущала подобное состояние, когда была маленькой девочкой: возможность бросить вызов, наслаждение от собственной смелости, чувство победителя.