Они должны были приехать через три недели. Время взятое взаймы. Мы с Жилем успокаивали друг друга словесно, эмоционально и физически. Наш секс никогда не был столь хорош. Мы объявили себя полиаморными… но это не чувствовалось.
— Что ты почувствуешь, если я поцелую её на твоих глазах?
— А что ты почувствуешь, если я поцелую его на твоих?
— Нельзя отвечать вопросом на вопрос!
— Хорошо. Я думаю, что я буду чувствовать себя лучше, если я поцелую его, — ответила я, целуя Жиля.
Три недели мы играли в зайца и черепаху. То один, то другой из нас вырывался вперёд в развитии отношений, но это не было соревнованиями. Ни за что.
Когда я однажды вернулась домой, Жиль приветствовал меня, восторженно пританцовывая возле шкафчика с напитками. Это выглядело так, будто намечается какое-то празднование. Но я не знала — какое.
— Я слышал её голос! — еле сдерживая себя, сказал он. Он такой приятный! Мы проговорили три часа.
— Расскажи ещё, — ответила я, опуская сумки, закрывая дверь и пытаясь успокоить сердцебиение. О чём вы говорили?
— Мы обсуждали музыку. Она сыграла мне немного из Имоджен Хип по телефону. Мне очень понравилось. И она плакала, когда я сыграл ей Blue Джонни Митчелла.
Сoup de grâce (завершающий удар, фр.). Путь к сердцу Жиля лежит не через желудок. Он лежит через Джонни Митчелла. Я почувствовала, что у меня стало одной раной больше.
Несмотря на то, что в тот же самый день мы с Мортеном небрежно объявили своим девизом строку “Безопасность не лучше сожалений” из Тake on Me, я начала ненавидеть Елену. И всё это. И их обоих. Мы начинали возделывать хрупкие ростки нового мира, но тут я стала целенаправленно уничтожать их своими тщательно выбранными словами.
Я саркастически сказала: “Тебе надо сходить с ней на один из крайне возбуждающих концертов Tuck & Patti. Жиль заулыбался, но вдруг почувствовал подлянку и удивлённо моргнул. Его жена никогда не была подлой.
— Возможно, она не заснёт, как я. Или вы сможете вместе плакать над Radiohead. Господи, спасибо что меня это больше не касается.
Жиль смущённо посмотрел на меня. А я была довольна. По крайней мере я не потеряла возможность ударить его по больному месту.
— Похоже, вы отлично подойдёте друг другу. Полагаю, что если это развод, то наилучший из возможных. Мой рот начал дёргаться из стороны в сторону — я пыталась не заплакать. Всё быстрее и быстрее, пока я не стала похожа на Саманту из Моя жена меня приворожила под кокаином.
— Почему ты сказала “если это развод?” — мягко спросил он.
— Потому, что у тебя гораздо больше общего с ней, чем со мной. Ты проводишь часы, разговаривая с ней, а когда я прихожу домой, мы разве что смотрим Друзей. Или Хауса. Или Чирс. Хотя мы смотрели всё это уже раз пятьдесят.
— Но это просто другая стадия отношений. Мы читали об этом, разве ты не помнишь? Полиаморы называют это NRE, энергия новых отношений. У нас с тобой тоже было такое когда-то. Мы шесть месяцев не могли оторваться друг от друга.
Это было правдой. Но… не сейчас.
— Да, но даже тогда именно я научилась играть в шахматы и ездить на скейте для того, чтоб делать то же, что и ты. Я не могла оторваться от тебя. Я приложила все возможные усилия для того, чтоб стать частью твоей жизни. Для того, чтоб быть с тобой, я даже изучала цитаты из Монти Пайтонов.
— Никто не заставлял тебя это делать. И я думал, что это было очень здорово.
— Это не было здорово. Это было ужасно. Я всегда прилагала все усилия. Мы даже поженились исключительно моими стараниями. Когда мы занялись бумагами, у тебя начались приступы паники и ты предлагал всё отложить. Собственно, я и предложила, чтоб мы поженились, когда получила хорошо оплачиваемую работу.
— Я собирался сделать тебе предложение. Это было в моём плане.
— Да, но ты не сделал.
— Но я собирался.
— Но ты не сделал, — отрезала я, делая ударение на “не”.
— Ты просто, как всегда, успела первой! — ответил он, встряхивая головой.
Моя обида постепенно догорала, и у меня осталось мало того, что можно было бы подкинуть в этот огонь.
— Ну, это много говорит о нас. Возможно, ты не хочешь никакой полиамории. Возможно, ты просто хочешь быть с Еленой. Возможно, ты просто больше не любишь меня. Так что, раз я всегда первая, давай рассмотрим это. Давай обсудим развод!
Страшное слово на букву “Р”. Грех Жиля состоял в том, что он разделял музыкальные вкусы с женщиной, с мужем которой у меня была эмоциональная связь.