— Макс? Это ты? — Элейн села, протирая глаза. — Что ты здесь делаешь? Я думала, ты вернешься позже.
— Ничего, не волнуйся. Через минуту я лягу.
Она включила лампу у кровати и ахнула.
— Господи, что с тобой? На тебя напали?
Мне удалось мрачно улыбнуться.
— Можно сказать и так. Только не стоит беспокоиться. Все будет нормально, поверь мне.
— Боже ты мой, иди сюда. — Она слезла с кровати, одетая только в кружевную ночную сорочку, и на какой-то момент моя боль стихла. Просто поразительно, как влияет на мужчину нежное женское тело. Мы обнялись, я поцеловал ее в губы, не обращая внимания на боль. — Хорошо, что ты вернулся, — прошептала она, глядя на меня и поглаживая мне бедро. Несмотря на все, что мне пришлось перенести, я почувствовал возбуждение. — Ты достал деньги?
Я улыбнулся, когда она стала ласкать меня между ног, и указал на сумку.
— Да, я достал деньги. И думаю, я их честно заработал.
Гэллен
Стоя напротив дома по тому адресу, который дал мне Малик, я зевнул. Час был очень ранний, тем более для субботы, но я стремился соблюсти эффект неожиданности. Напасть на противника, пока он меньше всего этого ожидает. Однако мое появление в субботу в четверть восьмого, когда все нормальные люди отдыхают после рабочей недели, вполне могло доставить мне проблемы. Сообразительный адвокат непременно этим воспользовался бы, но я решил позаботиться об этом потом. А сейчас мне не хотелось терять время. При полном отсутствии свидетелей по делу Мэттьюза я был рад, что смогу хоть кого-то допросить.
Перейдя улицу, я приблизился к дому, и тут мне навстречу из подъезда вышла симпатичная женщина в поношенном платье. Я улыбнулся, и она машинально придержала дверь, чтобы я мог войти. Весьма опрометчиво, особенно в таком городе, как Лондон. Мало ли кем я мог оказаться. Однако я не стал жаловаться, так как она упростила мне проникновение в дом. Только поблагодарил ее, она в ответ очень мило улыбнулась. Войдя в подъезд, я поднялся по лестнице.
Айверсон
Элейн притянула меня к себе, исступленно целуя, и ее язык ящерицей скользнул мне в рот.
— Значит, мы с тобой разбогатели, беби. Стали богаче, чем в самых радужных мечтах!
Она громко расхохоталась, поглаживая мне промежность, и я расслабился со стоном наслаждения, начиная забывать обо всех своих болях и печалях. Она начала нежно покусывать мне соски, потом медленно опустилась на колени и нагнула голову, обещая невиданное наслаждение. Я застонал, когда она обхватила губами мой член, не спуская с меня огромных карих глаз с томным выражением.
Я улыбнулся ей, потом отвел взгляд в сторону, сдерживая себя, стараясь подольше продлить это наслаждение. В зеркале напротив отразилось мое избитое лицо с глупой улыбкой. Мгновение я смотрел на себя, пока Элейн языком доводила меняло исступления.
И вдруг я увидел это: зловещего вида глушитель, направленный прямо мне в затылок. Я услышал, как за спиной скрипнула половица, и сразу понял, что нахожусь на волоске от смерти.
Я быстро отпрыгнул к стене, не обратив внимания на острую боль от укуса Элейн, испуганной моим резким движением, и взмахом руки выбил оружие. Его владелец, дюжий парень в бейсбольной кепке, на мгновение растерялся. Я воспользовался моментом, бросился на него и, ухватив за плечи, изо всей силы ударил ему головой в переносицу. У меня сразу полилась кровь из пореза на лбу, но и противнику досталось. Он нетвердо качнулся назад, и все же быстро оправился и замолотил кулачищами мне по почкам, одновременно пытаясь вырваться.
Жгучая боль пронизывала все мое тело, глаза и лицо заливала кровь из раны на лбу, но я не сдавался. Я должен был защитить нас с Элейн.
Собрав все силы, я нанес противнику еще один удар головой, затем выволок его в коридор и швырнул на стену прямо напротив двери. Бейсболка упала, обнажив абсолютно голый череп убийцы, и почему-то в противоположность Самсону это придало ему новые силы. Он грязно выругался и сумел оттолкнуть меня в сторону, предварительно безуспешно попытавшись ухватить за мошонку. У меня перехватило дыхание от его удара кулаком в ребра, и я качнулся назад, обессилев, а потом внезапно кинулся вперед, по-бычьи наклонив голову и врезался ему прямо в подбородок. Послышался хруст, и у него вырвался не то стон, не то кашель. Поняв, что голова — мое самое надежное оружие, я снова откинул его к стене, потом крутнулся и, оказавшись к нему спиной, с силой, от которой мог треснуть череп, ударил его. Он перестал сопротивляться и, осев по стене на пол, потерял сознание.