Вернувшись в участок, я сразу направился в комнату по расследованию дела Мэттьюза, которая теперь превратилась в помещение для раскрытия нападения на восемнадцатилетнего Барри Севрингхэма, получившего ранение ножом в шею во время драки накануне ночью в одном пабе в Кингс-Кросс. Жизнь не стояла на месте. Там я застал Беррина и Тину Бойд. Остальные, видимо, выехали на место допрашивать свидетелей и подозреваемых. Увидев меня, оба улыбнулась, и я подумал, какая симпатичная эта Бойд. Она накрасила губы красной помадой что очень ей шло. За эти две недели мы редко виделись, и я вдруг понял, как мне недостает ее общества. Может, теперь, когда мы будем работать над одним делом, мы станем больше общаться. Во всяком случае, я очень надеялся.
— Тебя хотел видеть старший инспектор, — сообщил Беррин, указав на кабинет, которым Нокс пользовался во время следствия по убийству Мэттьюза.
— А зачем, не знаешь?
Оба заявили, будто не знают, но мне показалось, что Бойд улыбнулась. Я постучался и вошел в кабинет.
— Заходите, Джон, присаживайтесь, — пригласил меня сидевший за столом Нокс.
Я подчинился и спросил:
— Чем могу быть полезен, сэр?
— Последние несколько недель вы отлично работали, Джон, — начал он и сделал паузу, ожидая соответствующей благодарности, которую услышал, после чего продолжал: — Ваше усердие заслуживает похвалы, а проявленные вами упорство и настойчивость в деле Мэттьюза привели к очень важным результатам. Преступный мир северного Лондона встревожен из-за разгрома группировки Хольцев, особенно приятно, что нам удалось закрыть дело об убийстве Роберта Джонса и его родные получили хоть какое-то удовлетворение. Я предложил суперинтенданту наградить вас за вашу работу по делу Джонса, кроме того, я получил письмо от СО7, в котором высоко оценивается ваша помощь.
— Благодарю вас, сэр. Приятно, когда тебя ценят.
— Но я пригласил вас не только для этого.
— Вот как?
— Хочу сообщить, что я рекомендовал перевести вас на должность детектива-инспектора нашего участка и моя рекомендация была одобрена.
Я позволил себе улыбнуться:
— Это здорово, сэр. Очень вам благодарен. Я и не знал об имеющейся у нас вакансии.
— Ну, она образовалась весьма неожиданно. Дело в том, что инспектор Каппер подал заявление о переводе и переходит на работу в другой участок.
— В самом деле? Мне казалось, ему здесь нравится.
Нокс помолчал, видно, размышляя, стоит ли распространяться о причинах внезапного решения Каппера.
— Достаточно будет сказать, что от анонимного источника к нам поступила информация, представляющая его в не самом достойном виде, и, как выяснилось, об этом известно многим нашим офицерам. Он считает, будто здесь у него не очень надежное положение, поэтому на следующей неделе переходит в другое подразделение. Кроме того, его понижают до звания сержанта.
Значит, все-таки в мире, а главное в «Мет», существует справедливость!
— Между нами говоря, — доверительно зашептал Нокс, — оказывается, он довольно часто посещал этот бордель «Райские девушки», что ставит его в компрометирующее положение, а мы не можем допустить ничего подобного. Лучше от него избавиться, чем позволить ему бросать тень на наш участок, когда о его подвигах всем стало известно.
Я с трудом удержался от улыбки.
— Жаль терять такого опытного офицера, — помня о правилах игры, выразил я подобающее сожаление.
Интересно, кто же его выдал? Это могли сделать Джин Тэннер или Беррин. Мы с Беррином допрашивали ее, и, когда выключили магнитофон, Джин сообщила, что Каппер — давний и не очень привечаемый посетитель этого заведения (оказалось, что он имел сексуальные проблемы, в чем винил девушек). Все-таки я пришел к выводу, что это дело рук Беррина. Джин было наплевать на Каппера. А что касается меня, то я оставил эту информацию при себе. Никогда не знаешь, когда она может оказаться полезной.
— Так вы принимаете эту должность?
И дикая лошадь не смогла бы меня остановить.
— Конечно, сэр. С какого дня?
Нокс улыбнулся:
— Непосредственно с данного момента. Вы назначаетесь ответственным за расследование дела Барри Севрингхэма. Вот сведения, которыми мы располагаем на данный момент.
Айверсон
Я и не думал ее убивать. Я намерен потребовать, чтобы меня признали невиновным по причине временного умопомешательства или что там в наше время предлагает адвокат. Я не мог быть в здравом рассудке, когда в тот вечер ударил ее по голове. Она довела меня до безумия, так как шлялась с другими мужчинами и даже с женщинами, а главное, и не думала скрывать это от меня. И Джонни Хексхэм еще жаловался на свои проблемы с женщинами! Стоило бы ему провести хоть несколько дней с Эльзой. Она перешагивала через людей, как утомленный владелец похоронного бюро. В конце концов ее поведение перешло все границы дозволенного, я взорвался, а остальное понятно. Да, я поступил ужасно и страшно мучился этим, но я был не единственным. Она навлекла на себя ярость многих парней. За несколько часов до нашей встречи, в тот же вечер, Фенцер тоже как следует съездил ей по физиономии, я сам это видел. Я слышал, он частенько колотил женщин, значит, он тоже получил по заслугам, разве не так? Впрочем, кто сказал, что справедливость существует? Только не Макс Айверсон. Он этого никогда не говорил и не скажет.