Улыбка ее мгновенно исчезла.
— У меня нет на это времени. Придется вам поговорить на этот счет с мистером Фаулером.
— Мы бы так и поступили, если бы застали его, — сказал я, с досадой подумав, что в этом и заключается самая серьезная трудность в работе полицейских — большую часть времени приходится буквально по капле выжимать из людей сведения. — Тогда назовите нам компанию, в которой вы нанимаете швейцаров, — добавил я, не намереваясь больше тратить время на Элейн Томс, — и мы сами с ними свяжемся.
Она медлила, и я легко догадался почему. Если ходили слухи о тайном владельце клуба, то они наверняка дошли и до компании, которая поставляла им швейцаров, так уж бывает с этими ночными клубами. Она не хотела давать нам сведения об этой компании и в то же время боялась соврать: а если Фаулер сообщил нам ее название и я только проверяю ее?
— Эта компания называется «Элит-А», — в конце концов сообщила она.
Беррин записал название.
— Только вряд ли вам там помогут. Сомневаюсь, что они прилежно вели документацию.
— Почему вы так думаете?
— Вы же знаете, как работают все эти охранные фирмы. Они берут людей на работу без договора по найму.
— А Шон Мэттьюз пришел к вам из «Элит-А»?
— Скорее всего да, но это было еще до меня, поэтому я не уверена. В газетах пишут, что вроде бы его отравили.
— Мы так предполагаем.
Она покачала головой, как будто не могла смириться с таким его концом.
— И куда только катится мир?!
— Туда же, где он всегда пребывал, мисс Томс. В нем полно не очень хороших людей, которые делают друг другу не очень хорошие вещи. — Я удержался от искушения добавить, что после смерти Шона Мэттьюза их стало на одного меньше. — Если мистер Фаулер появится, пожалуйста, попросите его немедленно с нами связаться.
Она взяла мою карточку с телефоном.
— Так у вас уже есть подозреваемые?
— Мы разрабатываем несколько версий, — ответил я, прибегнув к запасной тактике детективов, которая является эвфемизмом отрицательного ответа, и, видимо, мисс Томс поняла это, потому что отвернулась, скрывая усмешку.
На этом разговор закончился.
Когда мы снова уселись в машину, Беррин озабоченно обратился ко мне:
— Мне кажется, я вел себя не лучшим образом. Вы ловко с ней расправились.
Беррин только что окончил полицейскую школу, и, как многим из нас, ему еще было чему поучиться. Но в противоположность другим новичкам он это сознавал и потому не отличался излишней самоуверенностью. Его повысили из рядовых всего три месяца назад, и, если не считать Руди, этого случайного убийцу и профессионального угонщика автомобилей, дело Мэттьюза было для него первым расследованием убийства. И мы впервые работали с ним в паре.
Я пожал плечами:
— Я ведь дольше тебя служу в полиции, поэтому мне проще разговаривать с людьми вроде этой Томс. Помни, что во время расследования допрос ведешь ты. Когда имеешь дело с прожженными преступниками, об этом легко забыть.
Беррин серьезно кивнул. В этот момент он напомнил мне одного из участников телевизионного шоу «Другая жизнь». За один месяц не так просто превратиться из прилежного учащегося в детектива. Он очень старался усвоить все приемы профессии и произвести впечатление опытного полицейского, но у него это пока получалось неестественно.
Когда он снова повернулся ко мне, озабоченность на его юном лице сменилась просветленной убежденностью вроде той, какую видишь у проповедников, терпеливо ходящих от дома к дому.
— Я позволил ей смутить меня. Вот в чем проблема. Я не сумел внушить ей уважения к себе. Больше такое не случится.
— Я и не сомневаюсь, — сказал я, похлопав его по плечу. — Поработаешь со мной и не заметишь, как станешь Грязным Гарри.
Он тронул машину и вывел ее с парковки.
— Да уж, верно.
Рой Фаулер жил в современном роскошном комплексе рядом с Финсберри-парком. В наше время такие комплексы называют охраняемым товариществом, хотя товариществом там и не пахнет. У главного въезда на огороженную территорию нас остановил охранник, давно уже переваливший за пенсионный возраст, и было сомнительно, чтобы он смог преградить путь даже зарвавшемуся скейтбордисту, а тем более подозрительному чужаку. Мы предъявили ему удостоверения, и он указал на стоянку перед пятью шестиэтажными зданиями, образующими полукруг вокруг хорошо ухоженного, но весьма унылого общего сада. Фаулер жил в квартире 12 во втором здании слева.
Но как его не было в клубе, так не оказалось и дома. Мы несколько минут звонили в домофон, но он не ответил. Я позвонил Элейн Томс в «Аркадию», чтобы уточнить адрес: нет, все правильно. Фаулер до сих пор не появился в клубе — факт, который начинал беспокоить и ее, и меня.