Я налил себе кофе и набрал номер мобильного телефона Малика. Он попросил меня прислать ему эсэмэску, и я написал, кто я такой, почему звоню и зачем прошу о встрече.
Отключившись, я неохотно набрал номер моей бывшей жены. На звонок ответил живший у нее мистер Крестоносец, судя по голосу, только что проснувшийся.
— Это звонит человек, служебную карьеру которого вы испортили, — сдержанно сообщил я ему. — Мне хотелось бы поговорить с Кэти, если не возражаете.
Он сердито посоветовал мне в следующий раз не звонить так рано, поскольку по воскресеньям они предпочитают поспать подольше.
— Передайте ей трубку, — попросил я. — Это насчет Рэйчел.
Кэти взяла трубку, тоже недовольная, и я слышал, как Кэррир жалуется ей, будто я его обругал. Нужно отдать должное этому парню, он был прирожденным доносчиком. Не случалось истории, о которой он не рассказал бы ей. Кэти сухо заметила, что мы давно перестали называть друг друга уменьшительными именами, и, не желая ее сердить, я поспешил извиниться и спросил могу ли забрать Рэйчел на следующие выходные.
— А ты сумеешь это согласовать со своей работой? — с изрядной долей сарказма поинтересовалась она. — В прошлый раз когда ты хотел ее взять…
— Да, да, я помню. Но сейчас я наверняка получу выходной. Я не видел девочку уже почти месяц и не подведу ее.
— Обещаешь? Ведь она будет ждать тебя, а ты возьмешь и расстроишь все ее мечты.
— Не разрешай ему видеться с ней, — донесся до меня голос Кэррира. — На него нельзя положиться.
Не в первый раз я задумался, чем этот кретин взял Кэти. Мне всегда казалось, что она отлично разбирается в людях и способна с первого взгляда распознать подлеца, и меня поражало то, как сильно я заблуждался на этот счет.
— Обещаю, — неохотно выдавил я. — Я сдержу слово. Я заберу ее в пятницу вечером, а в воскресенье привезу обратно.
— Спасибо, это будет очень мило с твоей стороны. Приезжай около шести, сможешь?
— Конечно, в шесть буду.
Я хотел еще что-то сказать, но она оборвала меня, заявив, будто ей нужно еще немного поспать.
— Увидимся в пятницу, — попрощалась Кэти любезно и положила трубку, а я уставился на телефон, думая, что раньше она никогда не валялась так долго в постели по воскресеньям.
— Доброе утро, Джон. Приятно видеть тебя столь рано и уже поглощенным работой.
Я поднял голову и увидел входившего Каппера, с небрежно перекинутым через руку пиджаком и с вежливой улыбкой на губах. На выцветшей желтой рубашке уже проступил и темные круги от пота. Странно, подумалось мне, насколько часто естественные функции организма у неприятных людей сопровождаются таким же неприятным эффектом. Может, это нечто вроде справедливости, Божье наказание за вредность? Во всяком случае, мне нравилось так думать.
— Доброе утро, сэр.
— Все в порядке? — Он махнул рукой в сторону телефона, и я испугался, уж не слышал ли этот кретин мой разговор.
— Отлично. А у вас?
— Хорошо. Провел дома спокойный вечер и в кои-то веки пораньше лег спать. Так что чувствую себя великолепно. — Он бросил пиджак на свой стол и направился к чайнику. — Хотите кофе?
— Нет, благодарю, я только что выпил.
Каппер завел светскую болтовню, пока готовил себе кофе и дожидался, когда закипит чайник, а я подыгрывал ему, делая вид, будто мне интересно слушать эту ахинею, и время от времени вставляя замечания. Дело в том, что Каппер относился к человеку нормально только в том случае, если видел в нем пользу для себя, а меня он наверняка находил перспективным и был уверен, я не всегда буду под его начальством. Такая ситуация меня устраивала. Капперу казалось, что мы с ним хорошо ладим, и хотя я терпеть его не мог, тем не менее предпочитал поддерживать с ним нормальные отношения. За время работы в полиции я усвоил, что надо стараться не наживать себе врагов. Прагматизм — вот как это называется.