Выйдя из ванной, я увидел Беррина, который, надев перчатки, открывал дверь одной из спален. Одновременно он вынул из кармана печенье Лэкеров и потихоньку сунул его в рот.
Я последовал за ним в спальню, чувствуя за спиной взволнованное дыхание миссис Лэкер, которую разбирало любопытство. Я хотел попросить миссис Лэкер вернуться назад, но краем глаза заметил, что Беррин, остановившийся рядом с огромным стенным шкафом у изголовья широкой кровати, брезгливо сморщился. Он что-то пробормотал, но рот его был забит печеньем, поэтому я ничего не понял. А затем он открыл дверцу.
И вдруг из шкафа со стуком выпало застывшее обнаженное тело с вытянутыми вдоль боков руками, словно в сцене из фильма «Мумия возвращается»! Оно рухнуло прямо на Беррина, который отчаянно вскрикнул, разбрызгав крошки печенья, и упал спиной на кровать, а мертвец — на него. Я тоже закричал и отпрыгнул назад, когда Беррин инстинктивно оттолкнул от себя тело как раз на меня. Оно громко стукнулось об угол шкафа, затем свалилось к моим ногам, лицом вверх. Увидев труп, миссис Лэкер пронзительно завизжала, закрыла лицо руками и упала в обморок, ударившись головой о дверь ванной.
— Что происходит? — заорал мистер Лэкер, подбегая к жене.
— Назад! — крикнул я. — Ничего не трогать! Здесь произошло убийство!
Потом оглянулся на Беррина, у которого от ужаса волосы встали дыбом. С побелевшим лицом он тупо смотрел перед собой.
— Господи, Господи, — только и бормотал он.
Я взглянул вниз, в остекленевшие глаза мертвеца, затем на знакомые татуировки на руках. Китайский дракон на левой руке и воинская эмблема на правой. Я чертыхнулся, рассматривая труп Крейга Макбрайда и гадая, каким образом он оказался мертвым в квартире женщины, которую якобы даже не знал.
Я позвонил Капперу из квартиры Лэкеров, пока мистер Лэкер смачивал лоб жены влажной тряпочкой, тогда как Беррин снова сидел на том же стуле и допивал чай, поданный ему миссис Лэкер еще каких-нибудь пять минут назад. Вид у него, мягко говоря, был неважнецкий, что в данных обстоятельствах меня не удивляло.
Каппер снял трубку только после десятого гудка, и я доложил ему о случившемся.
— Какого черта Макбрайд делал у нее в квартире? — возмущенно спросил он, как будто в этом я был виноват.
— Не знаю.
— А ее так нигде и нет?
— Нет.
— Вы там что-нибудь трогали?
— Нет, ничего, но вы — первый, кому я позвонил.
— А есть какие-нибудь признаки, указывающие на причину смерти?
— Ну, крови вроде не видно, но я его тщательно не осматривал. Принимая во внимание то, что еще вчера в это время дня он был живым, думаю, эта смерть не может быть естественной.
— Ладно, ждите на месте и проследите, чтобы все оставалось нетронутым. Какой адрес?
Я назвал ему адрес, попрощался и положил трубку. Потом оглянулся посмотреть на Лэкеров. Миссис Лэкер уже немного отошла.
— Какой ужас! — прошептала она, пока муж продолжал заботливо смачивать ей виски и лоб. — И надо же, чтобы это случилось в таком респектабельном районе!
— Я понимаю, как вам тяжело, но вы, случайно, не знаете покойника? Может, видели его раньше?
Миссис Лэкер возмущенно взглянула на меня, как будто я спросил у нее про размер ее бюстгальтера.
— Не знаю, я его не разглядела. Помню только, что он рухнул к дверям и потом… А потом все. — Она снова прерывисто вздохнула, и голова ее бессильно откинулась назад.
— А вы, мистер Лэкер?
Он покачал головой:
— Я тоже на него не смотрел. Я был занят Маргарет.
— Я не об этом. Конечно, все это очень тяжело, но я буду вам очень признателен, если вы пойдете со мной, посмотрите на покойника и скажете, не видели ли вы его раньше. Это может оказаться очень важным.
— Как вы думаете, а что случилось с Джин? — встревоженно спросила миссис Лэкер.
— Не знаю. — Я и сам был бы рад получить ответ на этот вопрос. — Мистер Лэкер? — Он кивнул и выпрямился. — Дэйв, а ты останься здесь и позаботься о миссис Лэкер, хорошо?
Беррин, который вроде слегка оправился от потрясения, кивнул:
— Да, конечно.
Я повел мистера Лэкера в квартиру Джин, еще раз напомнив, чтобы он ничего не касался, и по темному коридору мы подошли к лежащему на полу телу. Мистер Лэкер секунду помедлил и схватился за стену.
— Здесь очень душно, правда? — произнес он, задыхаясь. — Не понимаю, как вы каждый день имеете дело с таким ужасом, просто не понимаю. Я вами восхищаюсь.
— Слава Богу, такое не каждый день случается. — И не каждый день мне, работнику полиции, признавались в восхищении. — В противном случае вряд ли я смог бы заниматься своей профессией.