Все последующие за этим дни Филис провела, попеременно впадая то в отчаяние, то в воинственное настроение. Ей казалось, что вот-вот пространство возле неё вновь разорвётся, и девочка опять будет смотреть на неё. С укором. Потом активирует артефакт, и собственная семья больше никогда её, Филис, не увидит. А она — никого из них: Жаргала, Шону, Аделис. Эти мысли почти сводили с ума, и Жаргал был вынужден накричать на жену, которая попыталась рассказать о своих страхах.
— Глупая женщина, зачем ты придумываешь то, чего нет, а потом сама этого боишься? Ты видела в руках девочки артефакт?
— Нет, — вынужденно ответила Филис, смахивая слезу со щеки.
— Ты говорила, что девочка выглядела удивлённой. Если б она собиралась забрать твоё тело — чему бы она удивлялась?
— Например, тому, что я изменила разрез глаз. И не постарела, — сказала Филис, не подозревая, что угадала верно.
— А зачем она собиралась сюда шагнуть?
— Я не знаю…
— А я знаю! Машинально. Потому что глупая, как и ты! Хорошо, что Цертт её удержал.
— Ты же говорил, он плохой.
— Я говорил, что он — сволочь.
— А сволочь бывает хорошая? — не могла не улыбнуться Филис, — Почему вообще ты так говоришь о нём?
— Когда я убил двух пацанов, дружков того ученика магистра Рониуса, который поменял наши души, Цертт приходил ко мне "разбираться". Я был вынужден сделать так, как он сказал.
— А что он сказал?
— Чтобы я уходил подальше, в другую страну, и никого больше не убивал.
— Тогда почему он — сволочь?
— Из-за угрозы. Ему убить меня было легче, чем мне — его.
— Прости, муж мой, но я думаю, что тебе это было тогда необходимо — такая угроза. Это поступок не сволочи, а благородного человека.
— Вот и радуйся, что Ольгу сейчас, судя по всему, наставляет такой благородный человек. А твой дикарь и варвар идёт спать!
— Спасибо, мой дикарь, мне и вправду стало полегче после нашего разговора. И в голове, кажется, прояснилось. Примешь меня под своё варварское наставническое крылышко?
— Это мой долг.
— Так вот он какой, долг супружеский…
После этого разговора Филис успокоилась. В минуты возникавшего волнения она вспоминала слова мужа и добавляла к ним собственные здравые размышления, убеждавшие её, что причин для паники у неё нет. Теперь она даже ждала нового появления портала, ею овладевало любопытство и оно требовало удовлетворения. Но прошло уже полтора месяца, а никакого магического происшествия не случилось. Филис пыталась обратиться к магии вероятностей, но она не откликнулась и видений возможного будущего не возникло. Тогда Филис практически перестала ждать. А зря.
Когда портал открылся снова, Филис сидела на кровати в комнате Аделис и читала ей вслух книжку на ночь. Девочка была уже сонная, и, потирая глазёнки, сказала:
— Мама, кто-то пришёл.
— Да, малышка, — ласково ответила Филис, тихо, так, чтобы не напугать дочку, — это ко мне пришли. Ты спи, а я поговорю с гостьей.
Потом она подошла к двери портала и посмотрела на девочку-подростка, одетую в ночную пижамку.
— Ольга? Я правильно понимаю? — спросила Филис по-русски.
— Правильно, — улыбнулась та, — Здравствуй, Филис.
— Ты войдёшь?
— Нельзя. Останусь без магии, не смогу открыть портал, чтобы вернуться.
— А ты сюда возвращаться не хочешь?
— Нет, всё, что мне дорого — здесь, в этом мире.
— А моё — здесь. Любимый муж и дети, прежде всего… Ты на меня не сердишься за обмен наших душ?
— Да нет… Я практически ни дня не сердилась. Мне сразу было интересно. Спасибо, что сделала для меня слепок памяти, чтобы я смогла сойти за тебя.
— Но почему ты сейчас не в моём теле?
— Это длинная история. Портал трудно держать открытым так долго. Расскажу в следующий раз.
— Давай завтра, в это же время?
— Давай. Мне тоже удобно, привыкла упражняться в магии перед сном.
— Спасибо, Оля. Я боялась, что ты захочешь вернуть своё тело, — всё-таки призналась Филис.
— Глупая, глупая Ольга с севера — так говорил мне учитель.
— Филис, — улыбнулась женщина, — Меня здесь зовут Филис. Вполне официально.
— А меня официально — Эвелис. Но для себя и для тебя я — Ольга.
ГЛАВА 26
Женщины с обмененными душами встречались так ещё несколько раз. За это время Филис рассказала о себе, о своей жизни после перемещения. Причём рассказ о первых шагах в этом мире был расписан ею в подробностях, а вот с того момента, когда она увидела Жаргала… Филис почему-то скрыла от Ольги имя своего мужа. Потом, задав самой себе вопрос, почему она так делает, она себе и ответила, что для неё отношения Ольги и Жаргала — это только их отношения, и она из деликатности хочет оставить их в неприкосновенности. И свои собственные отношения отдельно с Ольгой и отдельно с Жаргалом — тоже в неприкосновенности.