— Жаргал, когда мы шли по дворцу обратно к портальным вратам, знаешь, чего мне хотелось больше всего? — однажды сказала она мужу сквозь ночной полумрак их спальни.
— Знаю.
— И всё равно скажу, — улыбнулась Филис, — Мне хотелось выйти из дворца, сесть в коляску и поехать…
— В баронство Кадней. Думаешь, этого не было видно по твоему лицу?
— Ты слишком хорошо меня знаешь, если так легко читаешь по моему лицу.
— Уверен, это прочитали и Ольга и Винсентом.
— Да? А я и не заметила. Какой же у меня мудрый муж. Значит, теперь я буду надеяться, что Ольга захочет ещё раз пригласить нас пройти порталом.
— Надейся, — кивнул ей муж.
И Жаргал стал засыпать, а Филис — надеяться. Но в какой-то момент она вдруг резко привстала и позвала:
— Жаргал… Жаргал!
— М?
— А если папенька захочет отвесить мне подзатыльник за побег и утрату артефакта, я за тебя спрячусь, ладно?
В покоях наследного принца и его жены состоялся другой разговор. Их высочества изволили лежать у камина на белой медвежьей шкуре.
— Винсент, — загадочным тоном произнесла принцесса, лежавшая затылком на животе супруга, — а ведь ты должен мне одно желание.
— Не припоминаю такого, — прищурил синие глаза принц в предвкушении очередной задумки своей неугомонной жены, которая явно готовится повернуть их жизнь на новый виток.
— А ты вспомни. Я тогда себе зуб молочный выбила, а ты с друзьями к нам в гости пришёл в дом герцога Тонлея.
— Выбитый зуб — помню. Незабываемое зрелище.
— Уже хорошо. Вот, а потом ты сказал, что выпавший зуб надо положить в дырочку в полу для мышки, и сказать заклинание, чтобы новый зуб поскорей вырос. Мол, тебя мама в детстве научила.
— Да? Как интересно у нас всё было, оказывается, — Винсент приложил ладонь к щеке любимой, — Продолжай.
— Я тебе ответила, что у нас нет ни мышек, ни дырки в полу в моей комнате. А ты на это сказал, что найдёшь дырочку, что ты знаешь, где искать. И мы с тобой тогда поспорили на желание. Если б я проспорила, то должна была б тебе песенку спеть.
— Знаешь, я, пожалуй, не буду настаивать на том, чтобы ты пела. Уже имел однажды несчастье…
— И не собираюсь. С чего бы мне петь, если ты проспорил. Дырку ты не нашёл, ты медвежью шкуру тогда увидел и загрустил по своей любимой Оле.
— То есть по тебе.
— Да, но я сейчас не про это. А про желание. Я до сих пор с тебя должок не стребовала. Надо это исправить. А то как подвешенное ружьё на сцене театра, которое так и не выстрелило.
— Что ж тебе такое могло понадобиться, что ты таким сложным подходом воспользовалась? Я уже начинаю волноваться.
Ольга с Винсентом в сопровождении пары гвардейцев и фрейлин вошли в портал, расположенный на центральной площади столицы, чтобы выйти на аналогичной площади неподалёку от дворца короля Хидейры. Ничего не поделаешь, визиты в другую страну для наследного принца с супругой приходилось обставлять более-менее официально, даже если это частный визит, и его целью является вовсе не монарх этой страны.
Их путь лежал к воротам академии магии, расположенным неподалёку от этой площади. В ворота их, конечно, пропустили, а к дому ректора они прошли сами. Но Цертта дома не оказалось.
— Конечно, ему доложили о вашем приходе, но у него сегодня приём задолженностей у студентов, так что он просил передать, что будет не раньше, чем через час, — виновато сказал слуга.
— Сволочь древняя, — кивнула Ольга, располагая свиту в гостиной, на правах бывшей обитательницы этого дома, — Дорогой, пошли наверх, я проверю, сохранил ли Цертт досочку с отметками моего роста по годам.