— Этот человек задавал очень много вопросов обо всем, что касалось похитителей. Вплоть до того, что они ели и какие каналы смотрели. Мальчик долго приходил в себя после этой встречи.
Очень нехорошие подозрения рождались в душе Кобейна. И уверенность, что его желание оставаться в тени было правильным.
— Тогда я вас попрошу сохранить еще один секрет, — обратился он к Ракшивази, заканчивая разговор, — не говорите, что мы с вами встречались.
За Гордоном Бэй следил от офиса до дома, где жил полицейский, а пока придумывал, как попасть внутрь здания, детектив отправился в ближайший супермаркет. Кобейн заговорил с ним через высокую полку с чипсами и солеными орешками.
— У меня есть с собой веревка, но я надеюсь, что вместо, того чтобы вешать меня на ней, вы выберете разговор без свидетелей.
Гордон выразительно помолчал, пристально разглядывая упаковку «Лэйс» с паприкой, потом, бросив пакет в корзинку, сказал:
— За углом есть хорошая пиццерия. Рекомендую, — и отправился к кассе.
Детектив появился, когда Бэй уже прикончил половину своей пиццы Маргариты — он не ел пока мяса, придерживаясь диеты, подсмотренной у Аны, и надеялся, что в этом есть смысл.
Гордон подсел за столик Кобейна, заказав себе Гавайю и светлое пиво. Бросил брезгливый взгляд на воду перед Бэем, вызывая у последнего желание рассмеяться. Взрослый мир не принимал трезвости, оставалось только коллекционировать замечания и удивленно вытянутые лица по поводу безалкогольных напитков.
— Веревку я для тебя и сам намылил, вместе с кулаками, — начал англичанин. — Даже представлял, как хрустит твой нос.
«Дался им мой многострадальный нос!» — усмехнулся Бэй.
— Ты поменял костюмчик с нашей последней встречи, — резко сменил тему детектив.
Реакции о внешнем виде тоже можно начинать коллекционировать, но Бэй был сам виноват, оставляя длинные волосы, щетину и сережку в ухе.
— Но потом я передумал тебя вешать или разбивать тебе нос. Поговорить захотел. Как ты вышел на этих троих?
— Честно? Случайность. Настолько невероятная, что ты в нее не поверишь. Так что вешать меня особо не за что, я не утаивал информацию. Расскажешь, как идут поиски?
— Идут как-то. Только без нас, — слишком резко бросил Гордон и сразу продолжил: — После побега Татии из больницы дело изъяла спецслужба. Хорошо известный господин Келли, который навязал мне тебя в самом начале. На все, связанное с поисками, навесили печати «секретно», и со всех причастных взяли подписку о неразглашении. Так что я еще подумаю, нарушать ли присягу, беседуя тут с тобой.
Бэй был далеко, слово «больница» стучало в голове ударами молотка по медной тарелке. Аре? Ана снова была в том жутком доме в Аре?
— Расскажи про поиски. Я ничего не знаю с того момента, как передал тебе файлы.
— Ну да, — задумчиво протянул Гордон, принимая решение, — ты тоже, думаю, в необъявленном розыске, имей в виду. Господин Келли очень любопытен. И тоже не прочь поговорить с тобой.
Бэй скользнул быстрым взглядом в сторону входной двери в пиццерию, отметив, что место скорее способствовало побегу, чем удачной погоне.
Рядом со столом застыл официант с заказом, Гордон дождался, пока он отойдет, и схватил кусок пиццы.
— Ты был в деле, пока его не изъяли и не засекретили. А после этого я не добавлю информации. Татия попала в больницу в бессознательном состоянии с пулевым ранением правой руки. Двойным. Первый выстрел прошел по касательной, оставив глубокий шрам, другой был навылет, но не задел кости. Большая потеря крови и как следствие — девушка упала с мотоцикла на дороге. Как только фотографии для поиска троицы преступников были разосланы Интерполом, пришло сообщение из Италии.
Сто километров от Милана.
— Я прилетел на следующий день. Татия очень мило изображала амнезию и расстройство речи, — усмехнулся Гордон, набив рот пиццей. — Убедительно молчала и вертела большими глазами. Губы пухлые свои надувала, пытаясь говорить.
Надо было лучше следить за лицом. Но как? Когда сердце Кобейна разваливалось на куски от тревоги. Что случилось с Аной? Следом за тревогой катили волны раздражения и ревности, которые только еще больше подтолкнуло следующее замечание Гордона.
— Очень привлекательная хищница.
Носом в стол.
Как Цепной Пес ткнул самого Бэя в Сэнт-Морице.
Гордон откинулся на спинку своего стула, словно прочитал желание Кобейна в его глазах. И рассмеялся.
— Ласковая хищница, — протянул он, оставляя Бэю время прийти в себя. — А через несколько часов она сбежала из хорошо охраняемой палаты на третьем этаже. Одна камера внутри висела, но слабенькая и не на все помещение. Так вот, на записи появился белобрысый. Бросил девушке одежду, а потом они что-то сделали с камерой, потому что на записи видны только смазанные тени и разбитое окно. На следующие сутки объявился Норман Келли и наложил на все большую говнистую печать СЕКРЕТНО.