А ведь еще недавно Ана ничего не боялась. Она была уверена в поддержке и помощи Ларса, в его способности решить любую проблему и защитить ее!
Теперь это уютное доверие треснуло, как зеркало.
По его вине.
По ее вине.
Повернуть бы время вспять, чтобы все стало по-прежнему… Но это невозможно, а поскольку Ана не привыкла долго ныть или расстраиваться, желание проследить за жрецом привело ее в чувство. Она быстро оделась и выскользнула на балкон. Истинный наверняка отправился к старейшине Совета, значит, в личный кабинет Рама рядом с библиотекой в другой части здания.
Времени хватит.
Кроме нескольких избранных по происхождению или положению людей, во дворце запрещалось скользить, разве только как Гая, чтобы не нарушать тишину звуками шагов. Для сдерживания одаренных пользовались камнями. Особую смесь из розового кварца, сугилита и еще какого-то секретного элемента добавляли в виде перетертого порошка в светильники. Неважно. Ану они не останавливали. Но она не спешила делиться этой информацией.
Девушка пролетела вдоль балкона, по выступу стены забралась на многоуровневую крышу и через несколько мгновений застыла на карнизе недалеко от окна нужной ей комнаты. Легкий ветер нес долгожданную прохладу, плотно прикрытые в течение дня жалюзи были уже открыты.
Пришлось прилипнуть всем телом к шершавой стене и немного развернуть босые ноги, чтобы пальцы не висели над пропастью. Кабинет Рама находился на внешней стороне дворцового комплекса, возвышавшейся над пересохшей рекой. Восходящая Первая луна резала темноту под ногами, заливая светом мертвое русло, делая его похожим на шрам, сочащийся молочного цвета кровью.
— Я думал, что во дворце нельзя скользить… — тихий голос над ухом заставил дернуться, но не настолько, чтобы потерять равновесие. Для этого у Аны была слишком хорошая реакция. Все равно ощущение придержавшей ее руки было приятно. Рядом с ней на карнизе, распластавшись по стене, застыл Ларс.
— Я думала, что вы у жрецов, откупаетесь от бури.
— Уже вернулись. И что тебе нужно здесь в такое время?
— Подслушивать, конечно же. А тебе?
— Найти тебя, прежде чем ты наделаешь глупостей. Ну а если я оказался здесь, то тоже послушаю, — Ларс улыбнулся.
Его строгое, немного хищное лицо при свете луны казалось высеченным из мрамора. Черты заострились, стали еще более выразительными. Сверкали, приковывая взгляд, белые волосы, разрезанные пополам черным локоном. Блестели глаза. Ларс почти никогда не улыбался, только Ане, и в такие минуты становился очень красивым и родным. Даже сейчас, после их размолвки, Ана не могла не любоваться мужчиной. Да и как иначе, если он всегда был самым важным человеком в ее жизни?
Что же они оба наделали? Или виновата только она со своими чувствами и вспыльчивым характером? Ведь на самом деле Ларс никогда не обманывал ее, потому что ничего не обещал. Ана сама выдумала и поверила в то, что они делили одно сердце на двоих. Получится ли когда-нибудь склеить разбитое доверие?
Отгоняя трудные вопросы, Ана улыбнулась в ответ. Стоя на узком выступе на внешней стене здания, вспоминалось только хорошее. Даже захотелось рассмеяться в голос, когда девушка поняла, что почти все самые теплые воспоминания были связаны не просто с Ларсом, а с теми моментами, когда они вместе нарушали закон.
В обоих мирах.
Обрывая мысли, за окном раздались звуки открываемых дверей. Шаги. Скрип отодвигаемых стульев.
— Говори, — прозвучал тихий голос старейшины.
— Знак рода проявился еще отчетливее. Сомнений быть не может, она из знатного рода Рассветных. Печать на воспоминания посветлела.
— Запястья?
— Чистые.
— Кто же она такая… — едва слышный стук ладони по столу. — Впрочем, незаконнорождённых отпрысков у Рассветных не сосчитать. Я бы даже не стал беспокоиться насчет девчонки, если бы не печать на памяти и то, что знаки проявляются постепенно. Когда вы сможете вскрыть печать?
— Вы неправильно поняли, старейшина. Вскрыть печать невозможно. Но я постараюсь найти, кто или что ослабляет ее действие. Я верю, что в памяти девчонки хранятся зацепки и, если стимулировать нужные, то она сама сможет вспомнить. Начнем уже этой ночью. Я оставил ей заряженный кристалл, оживляющий прошлое.
— Побыстрее бы. У нас мало времени. Не хочется встречать день выбора с неразрешенной тайной. Не люблю неизвестность.
— Вы забываете, Старейшина Рам, что Храм не меньше вашего заинтересован в выяснении ситуации. Приближается слишком важный момент. Никому не нужны сюрпризы. А сейчас прошу извинить, я устал с дороги. Мне нужен список знаков, приготовленных Советом для завтрашней церемонии, чтобы проверить их.