Луиза не смотрела по сторонам, скользя взглядом по макушкам художников, которые притихли, стоило им только появиться.
— Поставьте, пожалуйста, одну ногу вот сюда, — придвинула Лариса невысокую табуретку, когда Луиза опустилась на стул.
Пока еще преподаватель загораживала ее собой, но как только она отойдет, то натура предстанет перед теми, кто будет изображать ее, в довольно развратной позе — с разведенными ногами, одна из которых еще и задрана. Благо, между ног, прикрывая причинное место, жгутом спускалась простыня. Но простор для фантазий оставался более чем широкий. И деваться некуда — позу выбирает не она.
— Рисуем, дорогие мои. И постарайтесь, чтобы ваши сегодняшние наброски получились наполненные страстью! — громко хлопнула в ладоши Лариса, отходя от Луизы.
На ее лице к тому времени пунцовость сменилась пугающей, должно быть, бледностью. И отчего-то задранная рука сразу же затекла.
Академический час длился мучительно долго. А когда закончился, и у Луизы появилось пятнадцать минут перерыва, она поняла, что ломит все тело. И ощущение позора не желало испаряться.
Второй час в такой позе дался с еще большим трудом. Морально, физически наступило привыкание.
Перед началом второй пары в смежную с классом комнатку зашел мужчина, что собеседовал ее при приеме на эту работу.
— Лора убежала, я вместо нее, — улыбнулся он Луизе, на что она разве что устало кивнула.
Ученики в классе тоже сменились, и Луиза попросила разрешения позировать, как прошлый раз — обнаженной по пояс и с руками, сложенными на коленях. Директор школы понял ее правильно и согласился. И на второй паре Луиза если и испытывала стыд, то уже привычный. Но убегала она сегодня из школы еще стремительнее, чем вчера. Распустив волосы и стянув с лица маску, она юркнула в ближайшее кафе, где заказала чашку обжигающего эспрессо. И только там немного пришла в себя перед встречей с клиенткой, пока прихлебывала кофе малюсенькими глоточками.
Возле нужного дома на Ленинградском проспекте Луиза оказалась первой. Но почти сразу же к подъезду подъехала симпатичная синяя малолитражка, из которой выскочила миниатюрная брюнетка и сразу же бодрым шагом направилась к ней.
— Добрый день! Вы Луиза, — с улыбкой протянула брюнетка руку с ярко-красным маникюром. — А я Лена, и это я вам сегодня звонила.
— Приятно познакомиться, Лена, — вернула ей улыбку Луиза и пожала протянутую руку. — Пойдемте, — прижала таблетку к кодовому замку на железной двери, после чего распахнула ту, пропуская девушку вперед.
— О! Подъезд приятно чистенький! Я не ошиблась. И этаж, как мне нравится, третий. Его еще называют еврейским, — хихикнула брюнетка, пока они поднимались по лестнице, — не высоко и не низко…
Луиза уже отпирала дверь квартиры ключом и впускала клиентку в чистенькую и совершенно пустую однокомнатную квартиру-студию со свежим евроремонтом.
— Все как я себе представляла! — восторгалась девушка, медленно обходя квартиру и гладя выкрашенные в пастельные цвета стены. — И столько встроенной мебели! Просто шик! Можно ничего лишнего из мебели не покупать, места будет навалом…
— Цена вас устраивает? — ввернула Луиза.
— О, да! — махнула брюнетка рукой. — Вполне.
— Еще один момент — продавец хочет чистую покупку.
— Это как? — удивленно захлопала на нее девушка большими карими глазами в обрамлении пушистых и длинных ресниц.
— Не хочет связываться с ипотекой и банками, — пояснила Луиза.
— А-а-а, нет! У нас не ипотека, — рассмеялась Лена.
— Отлично! Тогда я завтра же займусь подготовкой всех документов и сообщу вам дату сделки.
— Замечательно! — отозвалась брюнетка.
Они еще побродили немного по квартире и вместе покинули ту.
— По поводу сделки звоните, пожалуйста, вот по этому телефону, — быстро чиркнула Лена номер в блокноте и протянула Луизе вырванный листок. — Это мой парень. Все финансовые вопросы решайте через него.
Если Луиза и удивилась, то виду не подала — чего она только не повидала за два года работы риелтором, какие только странности не были свойственны людям, ну а покупка квартиры подружке — самая распространенная из всех.
Глава 4
Макар.
— Вот ты и попался! — получил Макар ощутимый хлопок по плечу. — Как мальчишка, честное слово. Ну, займи уже свободный мольберт, да малюй… Чего подсматриваешь-то?