Жаклин прочистила горло.
— Ничего. Просто… Ничего.
— Ты и Спенсер не лазили в письменный стол Джан, а? Не ходили в другие комнаты?
— Ради всего святого, Билл! Ты знаешь, что молодой полицейский был при нас неотлучно. Как могли мы… Ага. Кто-то обыскивал дом?
— Я так думаю. Классная работа, но не совсем аккуратная.
— Отпечатки пальцев?
— Мы даже не стали связываться с магазином, — признался Билл, — слишком много народа заходило и выходило из дома; нам пришлось бы снять отпечатки половины населения графства и даже тогда бы остались неизвестные — туристы, случайные посетители. Единственные отпечатки в спальной комнате были отпечатками Джан и женщины, приходящей убираться; но я абсолютно уверен, что кто-то еще рылся в гардеробе и ящиках кухонного шкафа для посуды.
— Не хочешь, чтобы я посмотрела…
— Я уже проверил вместе с миссис Картрайт, которая помогала Джан по дому. — Билл, изменив тон, перешел к другому вопросу: — Но я звонил тебе ранее не для этого. Хотел предупредить тебя. Спенсер сбежал. Он в бегах.
Жаклин пролила водку и выронила кубики льда на колени и Люцифера, который мгновенно и болезненно отреагировал на это. Она стукнула по телефонному аппарату.
— Что ты хочешь сказать, сбежал?! — закричала она. — От чего?! Он же не был в тюрьме. Ты имеешь в виду, он…
— Я имею в виду, что Пол вышел из проклятого госпиталя за минуту до прибытия туда Боба Лайтфута, который собирался задать ему несколько вопросов. Стащил штаны, надел их, оглушил сестру-сиделку, пытавшуюся остановить его, и ушел. Мы искали его, но не нашли.
— Ты не можешь задерживать его, Билл. Он ничего не сделал.
— Да? Я так не уверен. По крайней мере, мы можем приволочь его для допроса, и именно это мы собираемся сделать. Ему не стоило уходить таким способом. Лайтфут не самый умный и сообразительный шериф из всех когда-либо служивших в этом городке, но даже у него начинают появляться подозрения насчет Спенсера.
Жаклин вздохнула.
— Я боялась этого. Куда он мог уйти?
— Не домой, конечно. Я подумал, что, может быть, он нанесет тебе небольшой неофициальный визит.
— Неужели? — Губы Жаклин скривились в ворчании. — Ты хочешь притащить и меня на допрос, Билл? Ты думаешь, что Пол и я…
— Ради Бога, Джейк, успокойся. Почему ты такая раздраженная?
— Я сижу на кубиках льда, — ответила Жаклин, извиваясь. — Прошу прощения, Билл. Я немного напряжена. Я не видела Пола, если именно это ты хочешь узнать. И если бы я узнала, где он находится, я бы сказала тебе и попросила посадить его под замок. Он может, как говорится, представлять опасность для себя и окружающих.
— Успокаивающая мысль. Слушай, Джейк, если дело будет пахнуть убийством, я не смогу прикрывать тебя от Боба. У меня есть то, что ты можешь назвать моральным влиянием на него, но шериф он, а не я. Не стоит надеяться на меня, понятно?
Это был не тот вопрос, на который Жаклин позаботилась ответить.
— Я могу сказать тебе, почему мы с Полом беспокоились насчет Джан, если тебе будет от этого легче. Это очень просто. Я остановилась у магазина еще днем и обнаружила его закрытым, с объявлением, в котором говорилось, что она уехала на несколько дней. У меня тогда не возникло никаких подозрений, пока вечером я не упомянула про это в разговоре с Полом. Он сказал мне, что Джан никогда никуда не уезжала и что, определенно, она не покинула бы город, не попросив его приглядеть за ее котом. Это объясняет нашу реакцию?
— Полагаю, что так. Хотя другое дело — объявление на двери.
— Да, — подтвердила Жаклин. — Билл, я не стала бы дурачить тебя — у меня есть пара идей, касающихся этого дела. Почему бы тебе не приехать в гостиницу завтра вечером, и я расскажу тебе все. Я могу даже предоставить надежную информацию.
Он согласился без дальнейших расспросов и комментариев. Полицейские на периферии были более уступчивы, чем их собратья из большого города, подумала Жаклин, набирая следующий номер. И, как в случае с Биллом, в меньшей степени шовинисты. Он не сделал никаких глупых замечаний по поводу опасности или риска. Конечно, Билл не знал ее так же хорошо, как О’Брайен.
— Привет, Крис, это я. Как Эвелин?
— Превосходно. Я говорил тебе, что она одна из твоих самых горячих поклонниц?
— Нет, — коротко ответила Жаклин.
— На самом деле именно поэтому мы встретились. Она вешала полку с историческими романами, включая твои, и так случилось, что я упомянул…
Жаклин обхватила голову в жесте трагического отчаяния. Жаль, что Криса не было рядом, чтобы увидеть его.
— Скажи мне другое, дорогой, — начала она. — Ты делаешь это намеренно, не так ли? Выставляя напоказ бездушное безразличие к ужасным опасностям, подстерегающим меня.
— Каким опасностям?
— Гм… я полагаю, не все они ужасные, — ответила Жаклин, проклиная свой неуправляемый язык. — Мне и в самом деле нечего тебе рассказать, Крис. Я просто хотела с тобой поговорить — с кем-то, кто знает дикий и странный книжный бизнес. Этот причудливый, эксцентричный мир, Крис. Посторонние не могут понять, почему мы ведем себя так, а не иначе.
— Не могу сказать, что всегда это понимаю, — признался Крис. — Хватит нести вздор, Жаклин, и переходи к делу.
— Я хочу, чтобы ты сделал кое-что для меня. — Список был тот же самый, который она дала Саре. Реакция Криса была негативной и более выразительной.
— Я далек от этого, Жаклин. Я не знаю, что происходит сейчас в этом бизнесе.
— Но у тебя есть контакты, старые друзья везде. Ты, — сказала Жаклин, — светящаяся планета, закрепленная на небесном своде.
— Что?
— Ты распространяешь сияние своей честности на всех нас. Так говорит Бутс. Крис, передо мной стоят две отдельные друг от друга, несоотносящиеся проблемы; до тех пор, пока я не смогу убрать одну из них со своего пути, я не буду знать, какие инциденты важны для решения главного вопроса. Я должна найти Брюнгильду, быстро.
— Твой стиль ведения разговора даже более уклончивый, чем обычно, Жаклин. Что за проблемы? Помимо окончания наброска…
— Я не могу сказать тебе. Я сама себя сбила с толку. И пожалуйста, никаких саркастических комментариев. Но я должна узнать местопребывание этого викинга в женском обличье.
— Я выяснил ее настоящее имя. — Крис назвал его, и Жаклин, несмотря на тревогу и расстройство, взорвалась смехом.
— Это превосходно. Но я не вижу, как это может помочь, Крис. Она, очевидно, не регистрируется под этим ужасным названием. Я убеждена, что она где-то рядом, но не могу проверить каждый отель и мотель в округе. Есть ли у нее сердечный приятель, которому она могла довериться? Не говорила ли она своему агенту, в какой дыре сидит? Я всегда так делаю. На случай поступления чеков, ты ведь знаешь, — добавила Жаклин.
— Я знаю. Хорошо, я попробую.
— Спасибо, мой сладкий. Поговорим позднее.
Жаклин с удивлением обнаружила, что сидит на кухне и готовится налить водку в стакан, не подозревая даже, как она сюда попала. Гримаса исказила ее лицо, когда она закрывала бутылку пробкой. Она знала, что ее беспокоит. Пол. Жаклин не преувеличивала, когда сказала Биллу, что считает его опасным. По ее мнению, он не собирался покончить жизнь самоубийством; но в ситуации столь серьезной она не желала основываться только на мнении, даже если оно было правильным, как она и полагала.
Гораздо более вероятно, что Пол пустился в романтическую вендетту, для того, чтобы отомстить за свою любовь. Тот факт, что он не знал, кто был убийцей Катлин, не удержал бы его от поступков идиота из мелодрамы. Мужчины все похожи. Даже если он найдет убийцу и возьмет бразды правосудия в собственные руки, он окончит свои дни в тюрьме… или еще хуже. Жаклин постаралась, но не смогла вспомнить, есть ли в родном штате Катлин смертная казнь.
Ее очки рискованно балансировали на кончике носа. Жаклин подтолкнула их обратно на место и выругалась, методично и изобретательно. Она догадывалась о том, куда мог уйти Пол, и за все сокровища мира ей не хотелось посещать его после того, как опустилось покрывало ночи.