Лицо у него было длинновато на мой вкус, но все равно достаточно красивое. Глаза желтые, будто кто-то вплавил в лицо осенние листья. И только когда он повернулся, и я увидела идущую ко мне эту мускулистую грацию, только тогда я отвернулась, покраснев, и стала цеплять на себя оружие.
Криспин подошел ко мне, обнял:
— Все нормально?
— Нет, — ответила я.
— Пропали мои отец и мать, — сообщил Виктор.
— Что? — обернулась я к нему.
— Мастер собирался их захватить. Я сказал Виктору, но поздно. Они пропали.
— Как он захватил Макса и Вивиану? В смысле, они же совсем не легкая добыча?
— Он сказал, что подождет, пока наберет силу достаточную, чтобы захватить их обоих.
Я обернулась к Себастьяну:
— И сколько он ее набрал?
— Не знаю.
Ко мне подошел красный тигр. Смущение меня уже оставило — слишком я была встревожена.
— Я Хантер, — сказал он,
— Это хорошо, — кивнула я. — Извини, что мало что помню, Потом память вернется.
Из самоуверенного его лицо стало разочарованным.
— Ты не помнишь?
— Послушай, Хантер[4], если это твое настоящее имя, а не сценический псевдоним, ты понимаешь, что пропали мастер города и предводительница местных тигров? Я сейчас позвоню в СВАТ и пойду на вампирскую охоту.
— Прости, просто старался быть вежливым.
— Вежливыми будем завтра. Давай для начала сегодня останемся в живых, ладно?
Вид у него был несколько уязвленный, и я подумала, насколько он сообразителен — или наоборот. Но опять же и это не было сейчас важно. Я обернулась к Виктору.
— Как ты хочешь: чтобы я сообщила полиции о твоих родителях или вы хотите сами разобраться?
— Пока не звони. Если он их утащил к себе в дневное логово, то нормально, мы их выручим. Но в этом поиске, быть может, не станем особо оглядываться на закон.
— О'кей, как скажешь. Значит, я пока про это молчу.
И я набрала первый из номеров, который в телефоне записала на СВАТ. По алфавиту, так что первым был лейтенант Граймс.
— Маршал Блейк, мы вам уже около часа дозваниваемся. Все ли у вас в порядке?
— Да. Мне удалось выяснить место дневного отдыха Витторио.
— Давайте адрес.
Я продиктовала.
— Мы сейчас высылаем группу. Остальные маршалы уже здесь.
— Блин, лучше бы вы меня подождали.
Граймс сказал что-то мимо микрофона, потом вернулся.
— Тед уверен, что мы можем действовать без вас.
— Правда? Ну, ладно. Можно Теда к телефону буквально на секунду?
— Форрестер слушает, — сказал голос Эдуарда. Очень холодный и на него не похожий.
Ладно, хрен с ним.
— Эдуард, Витторио — не настоящее имя. Он его взял, когда Мать Всей Тьмы лишила его силы и выбросила прочь. Изначально он был Отец Дня или Отец День. Он стар, как сама тьма, и по мере того, как она теряет силы, он их набирает.
— Откуда ты это знаешь? — спросил он, и уже не был сердит.
— Он приходил этой ночью в мои сны, и она тоже.
— Анита, ты…
— Пока в порядке. Кто-то перебил у тебя работу, и, думаю, взорвал ее в эту ночь.
— Он может ходить днем?
— Пока вроде бы нет. Но если и нет, то близок к этому. Однако не это самое худшее.
Я рассказала ему про джиннов.
— Если он вернет себе всю свою силу, то у нас в городе окажется вампир такой же сильный, как Мать Всей Тьмы, — сказал Эдуард.
— Ага.
— Граймс послал Рокко и Дэви посмотреть, как ты. Мне бы хотелось, чтобы Дэви вошел туда с нами, если покажутся джинны.
— А что он такого умеет?
— Умеет управлять погодой, но на самом деле — он движет воздухом.
— Это как?
— Он умеет делать воздух твердым, создавая из него пуленепробиваемые щиты.
— Ни хрена себе. Не слабо, — восхитилась я. — Вроде комбинации погодной магии с телекинезом.
— Да, но что будет, если твердыми станут джинны — это если они и правда сделаны из воздуха?
— Хороший вопрос, я над ним подумаю. Когда они сюда приедут, мы двинемся к вам.
— Давайте. И вот что, Анита…
— Да?
— Извини меня.
— Все путем, Эдуард.
— Увидимся на месте.
— Оставь мне нескольких, — попросила я.
— Я читал отчеты из Сент-Луиса. Не менее одной вампирши и слуга-человек.
— Ага.
— Все, бегу.
— Пока, — ответила я уже в пустоту. Он повесил трубку. Но он извинился — быть может, впервые.