— Вам придётся уехать немедленно! — Атлбиш повысил голос. Его лицо потемнело от гнева. — Я даю вам сроку один час. Если вы не подчинитесь, предупреждаю вас о возможности дипломатических осложнений.
— Не стоит угрожать мне, солярианин. Я признаю, моя планета для вас ничто. Но я здесь не один. Разрешите представить вам моего коллегу с Авроры, Дэниела Оливо. Он не любит много говорить. Но мой партнёр с Авроры отлично умеет слушать. Уверяю вас, он не пропускает ни единого слова. А теперь поговорим начистоту, Атлбиш, — Бейли с удовольствием назвал своего собеседника без титула Правитель. — У вас, на Солярии, происходят весьма подозрительные штуки. Знайте, что Аврора и другие Внешние Миры не будут относиться к ним равнодушно. Если вы выгоните нас, ну что ж, это, конечно, ваше дело, но запомните: следующая делегация на Солярию прибудет на военных ракетах. Мы, земляне, хорошо знаем, что происходит при таких визитах.
Атлбиш взглянул на Дэниела и произнёс — на этот раз в его голосе не было прежней надменности:
— У нас не происходит ничего такого, что могло касаться чужих миров.
— Правитель Груэр считал иначе, и мой партнёр с Авроры слышал его слова (сейчас не время, — промелькнуло в мозгу Бейли, — останавливаться перед необходимостью сказать ложь).
Дэниел повернулся и взглянул на него. Но Бейли, не обращая внимания, продолжал:
— Знайте, я намерен довести свою работу до конца. Говоря по правде, ничего на свете мне не хочется так, как попасть к себе домой, на мою родную планету. Мне все здесь противно — дворец, наполненный роботами, в котором живу, и вы, Атлбиш, и все остальные аристократы-соляриане, и весь ваш паршивый мир человеконенавистников. Но… не вы будете приказывать мне. Во всяком случае, до тех пор, пока не выяснены все обстоятельства того дела, которое мне поручено расследовать. Только попытайтесь избавиться от меня против моей воли, и вы увидите, что за этим последует. Более того, начиная с сегодняшнего дня я беру все расследование в свои руки. И буду вести его своими методами. Когда мне понадобится, я буду лично встречаться и лично, понимаете, лично допрашивать ваших людей, а не любоваться их изображением. Для всего этого мне нужна официальная поддержка вашего Департамента, вам ясно, Атлбиш?
— Но это невозможно, это совершенно невыносимо! — возмущённо воскликнул солярианин.
— Дэниел, поговорите с ним, — обратился Бейли к своему партнёру.
Робот поднялся с места, и как всегда бесстрастно, заговорил:
— Как мой партнёр сообщил вам, Правитель Атлбиш, мы прибыли сюда с целью расследования убийства, совершённого на вашей планете. Очень существенно, чтобы мы преуспели в своей деятельности. Разумеется, мы нисколько не хотели нарушать какие-либо из ваших обычаев, и возможно, у нас и не возникнет необходимости встречаться лично с жителями Солярии, но хотелось бы, чтобы у нас имелось ваше полное одобрение всей нашей деятельности, включая и личные контакты, когда это будет неизбежно. Я получил инструкции от Правительства Авроры полностью поддерживать моего уважаемого коллегу с Земли и сделать все, чтобы довести дело до успешного конца. Что касается того, что нам придётся покинуть Солярию против своего желания, полагаю, это было бы более чем нежелательно, хотя мы крайне сожалеем, что наше пребывание здесь может затронуть чувства кого-нибудь из жителей вашей планеты.
Бейли слушал пространную витиеватую речь своего партнёра, внутренне усмехаясь. Для тех, кто знал, что Дэниел робот, было понятно, что его напыщенная речь была попыткой не затронуть чувств никого из людей, ни Бейли, ни Атлбиша. Для тех же, кто воспринимал Дэниела, как представителя милитаризованной планеты Аврора, его речь звучала как завуалированная вежливой формой серия прямых угроз.
Атлбиш кончиками пальцев прикоснулся ко лбу.
— Я должен подумать, — наконец вымолвил он.
— Только не слишком долго, — резко сказал Бейли, — в течение ближайших часов мне предстоит совершить несколько визитов, и не телеконтактов, а настоящих визитов. А пока… прервать контакт! — обратился Бейли к роботу и откинулся на спинку кресла.
Самые разнообразные чувства бушевали у него в груди. Всё, что произошло, не было им запланировано. Какой-то импульс толкнул его на неслыханную смелость, импульс, отчасти вызванный поведение Атлбиша, а отчасти рождённый его памятным сном. Сейчас, когда всё было позади, он испытывал одновременно и удивление, и чувство гордости. Ну и задал он великолепному солярианину! Как бы хотелось ему, чтобы кто-нибудь из землян слышал, как он отчитывал гордого космонита. Атлбиш выглядел таким типичным космонитом! «Тем лучше, — думал Бейли, — он получил то, что заслужил. Тем лучше.»