– Что ж, будь по-вашему, сэр. Посылая меня на Солярию, вы поставили передо мной вопрос: в чем слабость космонитов? Их сила в роботах, в малом населении, в долгой жизни, но в чем их слабость?
– Ну-ну?
– Мне кажется, я знаю, в чем слабость соляриан, сэр.
– Значит, можете ответить на мой вопрос? Хорошо. Я слушаю.
– Их слабость, сэр, в роботах, в малочисленности, в долгой жизни.
Минним посмотрел на Бейли, не меняясь в лице, быстро чертя что-то пальцами по столу.
– Почему вы так думаете?
На обратном нуги Бейли часами репетировал свою речь и спорил с чиновником, выдвигая уравновешенные, продуманные аргументы. Но сейчас он растерялся.
– Не уверен, что смогу изложить связно…
– Ничего, послушаем. Это ведь только первая прикидка.
– Соляриане отказались от того, чем человечество владеет уже миллион лет, – начал Бейли. – От того, что ценней атомной энергии. Городов, сельского хозяйства, орудий труда, огня – ценнее всего. Потому что эта вещь как раз и делает возможным все, что я перечислил.
– Не хочу гадать, Бейли. Что же это такое?
– Племя, сэр. Сотрудничество отдельных личностей. Солярия полностью отказалась от него. Это мир отдельных, изолированных друг от друга личностей, и единственный социолог планеты от этого в восторге. Кстати, он и не слыхивал о социометрии – изобретает собственную науку. Ему не у кого поучиться, некому ему помочь, некому подать мысль, которую он упустил. Единственная наука, действительно процветающая на Солярии, – роботехника, но и ею занимаются считанные люди, а когда им понадобилось проанализировать отношения между человеком и роботом, пришлось звать на помощь землянина. Солярианское искусство абстрактно. У нас на Земле абстракционизм – лишь одно из направлений искусства, на Солярии – единственное направление, и человеческого образа в нем нет. А на будущее планируется эктогенез и полная изоляция от деторождения.
– Да, жутковато, – сказал Минним. – Но насколько это опасно для них?
– Думаю, что очень опасно. Без игры человеческих взаимоотношений жизнь лишается своего главного смысла; духовные ценности обесцениваются, и жить, в общем, становится незачем. Видеосвязь не может заменить живого общения – соляриане сами сознают, что это слишком слабое связующее звено, И если одной изоляции недостаточно для застоя, то долгая жизнь завершает дело. На Земле в наши ряды постоянно вливается молодежь, которая жаждет перемен, поскольку не успела прочно осесть в жизни. У нас, по-моему, существует определенный оптимум: жизнь, достаточно длинная, чтобы чего-то добиться, и достаточно короткая, чтобы уступить дорогу молодым. Процесс смены поколений идет довольно быстро. А на Солярии он чересчур замедлился.
Минним продолжал рисовать пальцем на столе.
– Интересно! Интересно! – потом он поднял голову, и Бейли увидел его без маски – Минним просто сиял. – Вы проницательный человек, инспектор.
– Спасибо, – буркнул Бейли.
– Знаете, почему я попросил вас самого рассказать о своих наблюдениях? – ликуя, как мальчишка, спросил Минним и не стал дожидаться ответа. – Наши социологи уже провели первоначальный анализ вашего отчета, и я спрашивал себя, понимаете ли вы, какие превосходные новости привезли на Землю. Оказывается, понимаете.
– Подождите, ведь это еще не все.
– Конечно, – ликующе согласился Минним. – Солярии уже не преодолеть своего застоя. Они миновали критическую точку – их зависимость от роботов зашла слишком далеко. Робот не может наказать ребенка, даже если наказание пойдет ребенку на пользу – робот не способен заглянуть в будущее и переступить через боль, которую причиняет сейчас. А роботы в целом не могут руководить планетой, потому что для того нужно упразднять все, что становится вредным, – роботы не способны переступить через хаос, который это вызовет сейчас. Таким образом Внешние Миры вступили на путь постепенного загнивания, и Земле недолго терпеть их владычество. Ваша информация все изменила. Нам не понадобится никаких восстаний – свобода придет сама собой.
– Подождите, – настойчиво, уже погромче повторил Бейли. – Мы ведь говорим только о Солярии, а не обо всех Внешних Мирах.
– Это одно и то же. Ваш солярианский социолог, Кимот…
– Квемот, сэр.
– Пускай Квемот. Разве он не сказал, что все Внешние Миры идут путем Солярии?
– Сказал – но он ничего не знает о других Внешних Мирах, да он и не социолог. То есть не настоящий. Мне казалось, я это достаточно ясно изложил в отчете.
– Наши ученые разберутся.