– Зачем ты это делаешь, Венсан? – спросила она.
– По старой памяти.
Они пересекли границу двух Франций ночью, миновав все кордоны и заграждения. Не останавливаясь, добрались до окрестностей Орийака. Однако их ожидания не оправдались. Они уходили от фашистов к своим, но своих здесь не было. Немецких солдат сменила полиция, а порядки были не намного мягче. И здесь приходилось прятаться.
Сесар стремился сюда, потому что слышал, что в эти края перебралась часть испанских беженцев. Сюда же в свое время направился Хорхе. Сесар надеялся встретить его, зацепиться хоть за что-то. Они неустанно обходили все поселения беженцев, расспрашивали, искали, и через неделю им повезло встретить брата Сильвии.
– Какими судьбами? – спросил Хорхе, сжимая старого друга в объятиях.
А после недолгой истории Сесара он сказал:
– Это уже не тот мир, что был прежде. Все изменилось.
Сесар сокрушенно вздохнул.
– И как же жить бывшему солдату Иностранного легиона? – с усмешкой спросил он.
– Тебе нужно вычеркнуть эту часть прошлого. А для этого необходимы новые документы.
– Это мой родственник Сесар, – представил Хорхе. – Муж погибшей сестры. Он прибыл издалека, воевал в Арденнах, а теперь ему необходимо как-то укрыться, чтобы начать новую жизнь…
– Разумеется, я понимаю, – сказал Джозеф Бенин, так звали их собеседника, который неуверенно, почти не переставая, качал головой.
Они встретились на одной из оживленных улиц Орийака.
– Я слышал, что у вас есть определенные возможности… – продолжил Хорхе и выжидающе замолчал.
– Ну, сам я вряд ли смогу что-то сделать, – ответил Бенин, – разве что использовать кое-какие связи.
Джозеф задумался, перебирая варианты.
– Есть один человек, – наконец произнес он. – Я могу свести вас с ним.
– Что за человек? – спросил Сесар.
– Очень полезный в наше время. С хорошими возможностями. Он занимается бумагами, редкими вещицами… может достать все, что угодно, почти все. Ну, вы понимаете… – он задержал свой бегающий взгляд на Сесаре. – Завтра приходите один. Я провожу вас.
Сесара поразил богатый костюм незнакомца. Он был явно из другого круга и держался с некоторой спокойной небрежностью. Человек, который знал себе цену.
Джозеф представил Сесара и отошел в сторону.
– Мое имя Венсан. Фамилия в данных обстоятельствах не имеет значения, – начал молодой человек.
Сесар кивнул, соглашаясь, и тот продолжил:
– Давайте разберемся, что вам конкретно нужно.
– Мне нужны новые документы. На новое имя, которое не будет связано ни с Иностранным легионом, ни с партией испанских коммунистов.
– Хотите перечеркнуть прошлое? Впрочем, не важно, – слабая улыбка пробежала по губам Венсана. – Все?
– Нет, еще есть мальчик-сирота. Его зовут Ксавье Парийо. Его дом сгорел после попадания бомбы, и у него не осталось никаких бумаг.
– Сколько ему?
– Почти тринадцать.
– Хорошо, – Венсан кивнул. – Бумаги будут готовы через неделю. Приходите за ними один вот по этому адресу, – он протянул Сесару небольшую бумажку.
Тот взял ее в руки.
– Прочитайте, запомните и сожгите. Как вы понимаете, я не хочу, чтобы ее нашли.
Незнакомец настолько уверенно вписался в условия нового мира… Это было странно, слишком непривычно, почти абсурдно.
Сесар внимательно прочитал адрес и, чиркнув спичкой, сжег бумажку прямо на глазах у Венсана.
– Отлично, – сказал тот удовлетворенно и направился прочь.
Он спокойно шел, удаляясь по узкой извилистой улочке, точно это была обычная встреча.
Ева вошла в комнату и обессиленная присела на диван. Она только что вернулась из бедных районов Орийака, тех самых, которые были затронуты войной сильнее, чем их фешенебельные квартиры и особняки. Здесь действительно можно было забыть о фашистах, об оккупированной столице. Там нет. Там давно поселились страх, неуверенность и отчаяние. Там царили голод и безработица – и, самое страшное, начинались гонения на евреев.
Каждый раз, попадая туда, Ева возвращалась угнетенной, почти разбитой. Она закрыла глаза, как будто это могло помочь стереть картину убогости и разрухи. Но с закрытыми глазами тот мир становился только отчетливее и врезался в душу еще больнее…
V
Прошла неделя. Сесар легко нашел адрес, который был записан на сожженной бумажке. Четырехэтажный частный дом переходил по наследству десятилетиями и сейчас принадлежал мадам Бернадет Флоран. Овдовев несколько лет назад, она по-прежнему не работала, а чтобы содержать себя и сына-подростка, сдавала комнаты квартирантам. Здесь и нашел себе новое жилище Венсан Кара.