– Человек по имени Венсан здесь живет? – спросил испанец у порога.
Флоран добродушно улыбнулась.
– Здесь. Сейчас посмотрю, дома ли он.
Она поднялась и вошла в комнату квартиранта, предварительно постучав в дверь.
– Мсье Венсан, к вам там пришел какой-то человек… Знаете ли, походит на иностранца.
– На иностранца? – Венсан усмехнулся, предугадывая по описанию Сесара. – Что ж, посмотрим.
Он вышел в холл вместе с мадам Бернадет.
– Мсье Моралес, – Венсан протянул испанцу руку, которую тот пожал в некотором недоумении, – рад, что Вы пришли. Пройдемте со мной.
Они проследовали в комнаты Венсана, Кара прошел в кабинет, опустился за письменный стол и выдвинул ящичек в поисках нужных документов. Сесар обвел комнату взглядом. Сдержанная изысканность обстановки и ухоженный вид Венсана обескураживали его. Такие люди вызывали у Сесара глубочайшее презрение.
– Как вы можете делать это?
– Что именно? – переспросил Венсан, не удостоив гостя взглядом.
– Зарабатывать на поломанных судьбах. Это… цинично.
Венсан поднял на него свои ясно-голубые глаза, взгляд его был прямым и пронзительным.
– Я просил у вас денег?
Сесар опешил.
– Я просил денег? – выжидающе повторил Венсан.
– Нет, но… Джозеф говорил…
– Значит, Джозеф ввел вас в заблуждение.
– Так я ничего вам не должен? – удивился Сесар.
– Я француз. Патриот. И я не стану брать деньги с человека, который бежит от подонков. А первое впечатление может быть обманчивым.
Он протянул испанцу два паспорта. Сесар внимательно посмотрел на него. Уж этого он никак не мог ожидать. Презрение рассеялось, но испанец пока не мог определить, что за чувство должно занять его место. Он взялся было за документы, но Венсан отдернул руку.
– Итак, что вы намерены делать?
– Вы же заверяли меня, что вас это не интересует.
– Да, но коль я не беру с вас денег… Удовлетворите мое любопытство, мсье Моралес.
– Вернуться к мирной жизни, пока идет война, я не смогу, – уклончиво ответил Сесар.
Венсан задумчиво улыбнулся и протянул ему бумаги.
– Оставьте мне свой адрес.
– Для чего?
– Не бойтесь. Не забудьте, я делал ваши паспорта. Разыскать вас в этом небольшом городе будет не так уж сложно. Не я это сделаю, так полиция Виши. Но мне это абсолютно невыгодно. Я нарушил закон. А для меня, кроме всего прочего, это действительно весьма доходный бизнес.
Сесар колебался. Значит, Джозеф все-таки верно информировал его.
Венсан невозмутимо протянул листок бумаги, будто не заметив замешательства гостя. Сесар записал адрес своего скромного пристанища и протянул бумажку этому странному человеку. Венсан прочел адрес, достал коробок спичек из ящика письменного стола, поджег бумажку и бросил догорать в пепельницу.
Свет в гостиной Варенкуров был почти погашен и тускло озарял старинные статуэтки на стеллажах, будто раскрашивая все вокруг в изысканные чернобелые тона.
Венсан прохаживался по зале. Ему нисколько не мешало почти полное отсутствие освещения. Напротив, так он чувствовал себя более комфортно.
Вошла Соланж и удивленно посмотрела на него, поборов неприятный внутренний холодок.
– Отца нет дома.
– Кто вам сказал, что я пришел к вашему отцу? – он остановился напротив, не сводя с нее пристального взгляда. – Нет, мадемуазель Варенкур, я пришел к вам.
– Ко мне? – удивилась Соланж и слегка передернула плечами.
Ни видеть, ни слышать его ей категорически не хотелось.
– Видите ли, мне запомнились ваши слова о коллаборационизме, которые так испугали вашего отца.
– Это не бросалось в глаза, – холодно заметила она, припоминая его реакцию.
Венсан улыбнулся.
– Не всегда стоит судить о внутренней сущности по поверхностному проявлению.
Она посмотрела на него и опустилась в глубокое удобное кресло.
Игра слов лишь служила подтверждением лицемерия этого прожигателя жизни. Соланж внутренне вздохнула, ожидая выслушать еще несколько подобных тирад.
– Помнится мне, вы говорили о том, что вам претит союз с нацистами. Речи были весьма пламенными, но необдуманными. Со стороны властей они могут вызвать лишь агрессию и подозрение…
– Вы пришли предостеречь меня и ждете благодарности?
Подумать только! Вот он, человек ее круга. Неужели такого спутника жизни хотел для нее отец? Она внутренне съежилась от этой мысли.
– Не думаю, что вы станете меня благодарить, – произнес он.
– Ну, отчего же? – язвительно спросила она, – Если уж не за то, что предостерегли, то, по крайней мере, за то, что не сдали властям.