Одним своим взглядом он посмел остановить меня. И он осмелился продолжать.
— Никакого секса, — я чуть не задохнулась от этих слов.
Фишер поднялся в сидячее положение, его лицо было в двух сантиметрах от моего.
— Посмотрим. — Он поцеловал меня, запутавшись одной рукой в моих волосах, а другой направил мою руку за пояс его боксеров.
Такой теплый.
Такой твердый.
Я гладила его, пока он дразнил своим языком мой.
Я гладила его, когда он снова вводил в меня пальцы, но только на том мучительном отрезке пути.
Медленно. Слишком медленно.
Чем больше я гладила его, тем больше мне хотелось большего. Не просто большего. Я хотела его всего.
Он прервал наш поцелуй, развернул туловище в сторону, открыл ящик тумбочки и достал презерватив.
Вот тогда все стало по-настоящему.
Зубами он разорвал его, отбросил обертку в сторону и, сдвинув вниз трусы, надел его.
Он взял мое лицо в руки и поцеловал меня чуть мягче, чем несколько секунд назад. Проводя губами по моему лицу, усеивая его поцелуями, он прошептал мне на ухо:
— Твой муж скажет мне спасибо.
От этих слов у меня замерло сердце. Теплая кровь в моих венах похолодела, по позвоночнику пробежали ледяные мурашки.
Фишер приподнял мои бедра и пристроил меня над собой, опуская на себя на дюйм, а может, и меньше.
Слезы наполнили мои глаза, когда я замерла, не позволяя ему двигать бедрами дальше. И я видела это в его глазах.
Боль.
Любовь.
Конфликт.
Более того, я увидела все те причины, по которым я влюбилась в Фишера Мэнна. Он знал, что мы находимся не на том уровне, чтобы у нас что-то получилось, но он был готов дать мне то, что, как я думала, мне нужно. Он хотел дать мне все, что мог, даже если знал, что этого будет недостаточно.
Мои руки прижались к его лицу, слезы покрывали мои щеки, соленая жидкость скапливалась на губах.
— Спасибо, Фишер.
Я поднялась с его коленей.
Он ничего не сказал. Мне нечего было сказать.
Одевшись, я подняла на него заплаканный взгляд.
— Я хочу поехать в миссионерскую поездку в Таиланд на шесть месяцев. А потом… — Я приподняла одно плечо, сделав дрожащий вдох, который вызвал еще больше слез. — Я не знаю, но я разберусь. Я разберусь в себе. — Повернувшись, я сделала несколько шагов и повернулась, одарив его грустной улыбкой. — В жизни есть что-то большее, чем кроссворды, верно?
Его челюсть напряглась, он тяжело сглотнул и кивнул, его глаза слегка покраснели.
— Я надеюсь на это.
Продолжение следует…