– Благодарности вполне хватит. Расскажи-ка лучше, что произошло?
– Сейчас. – Я все еще сидел на полу под этим треклятым окном. – Подонок намеревался отослать меня воздушной почтой прямо на Восьмую авеню. Он оглушил меня, упаковал и готовил к отправлению. И отправил бы, если бы ты не заглотал так быстро свой гамбургер.
Я нежно ощупал свою голову, поморщившись от боли, когда наткнулся на две здоровенные шишки. Потом отполз от окна, не отрывая задницы от пола, и с трудом поднялся на ноги. Было такое ощущение, что колени мои сгибаются не в ту сторону, однако в остальном я находился, с учетом обстоятельств, в неплохой форме. А если сравнить с тем, как я мог бы выглядеть там, внизу, я был просто в великолепной форме. Только теперь мне представилась возможность рассмотреть валяющееся на полу тело.
Хотя лицо было обезображено до неузнаваемости, я понял, что это Малыш. Хватило одного взгляда.
– Его кличка Малыш. Думаю, настоящее имя будет нетрудно установить. Он из компании ребятишек, обслуживающих Нормана.
Упоминание о Нормане заставило меня самого проглотить язык. Я припомнил доклад, который читал в тот момент, когда вошел Малыш и оглушил меня.
– Видимо, он не ожидал, что кто-то может зайти, – сказал Биллингз. – Думаю, что я застал бы его уже в одиночестве, если бы он не задержался, чтобы сжечь что-то, прежде чем заняться тобой.
– Сжечь что-то?
– Да. – И сержант ткнул пальцем в направлении кучки пепла на полу посередине комнаты.
Изношенный палас еще тлел, и я унюхал запах гари. Интересно, как Малыш сумел так быстро сообразить, что доклад следует уничтожить?
Я подошел к вращающемуся креслу у стола, уселся и зажег сигарету.
– Билл, хоть я уже выразил свою благодарность, все же позволь...
– Проехали, Шелл. В следующий раз застрели кого-нибудь для меня.
– Назови пару имен, и сегодня же я их прикончу.
Он осклабился в ответ, и я поинтересовался:
– Как все это выглядело с твоего конца?
– Я вплываю в комнату, и что же открывается моим глазам? Ты торчишь наполовину за окном. Сказать по правде, было непонятно, кто именно держит, а кто висит в окне. Я выхватил револьвер и заорал. Парень обернулся и полез за пушкой. Ну, тут я и пальнул в него пару раз.
– Ты не промахнулся. Благодарю свою счастливую звезду и твое снайперское мастерство.
Он ухмыльнулся в ответ.
– Знаешь, о чем я думал? Я имею в виду тот момент, когда стрелял. Я думал, если я попаду, он уронит Скотта.
Биллингз заржал. Наверное, это было действительно смешно, потому что я тоже захохотал.
– И я об этом подумал, – закричал я сквозь хохот.
– Все-таки я попал в него, – проорал Биллингз, давясь от смеха.
Веселье продолжалось довольно долго, до тех пор, пока нервное напряжение не оставило нас.
Мы все еще смеялись, когда послышались шаги, открылась дверь и в комнату вошла Лорел. На ее лице появилась широкая улыбка облегчения.
– Шелл. А я уже было начала беспокоиться. Там внизу собралась толпа, все указывают на эти окна и...
Она увидела Малыша. Мордашка ее побледнела, несмотря на густой загар, и я подумал на мгновение, что она собирается шлепнуться в обморок.
Я подхватил ее под руку, развернул и вывел за дверь.
Через минуту она слегка пришла в себя и спросила шепотом:
– Шелл, что случилось? Этот человек...
– Полицейский застрелил его, застав за взломом. Взломом моего черепа. Не беспокойся, это бандит или, вернее, он был им. А что привело тебя сюда, девочка?
– Я тебе уже сказала по телефону, что не в силах оставаться дома. Я пыталась, но не могла, поэтому взяла машину из гаража и отправилась в город. Мне хотелось увидеть тебя, Шелл, а ты говорил, что будешь здесь.
Ее личико опять слегка позеленело.
– Подожди здесь секундочку, – сказал я ей, вошел в офис и закрыл за собой дверь.
Билл повернулся ко мне.
– А это кто такая?
– Лорел Редстоун.
– Красотка, ничего не скажешь... Редстоун, говоришь?
– Да, та самая. – Я ухмыльнулся. – Она следит за мной.
– Хотел бы я, чтобы она последила за моей персоной, – вздохнул сержант. – Ну ладно, за работу.
Пока он звонил в управление, я хорошенько рассмотрел труп Малыша.
Пули, попавшей в лицо, вполне хватило бы, вторая засела в груди. На том, что осталось от его физиономии, вернее, на щеке были заметны две глубокие царапины, на суставах пальцев правой рукой виднелись ссадины.
Я поднял голову и спросил:
– Билл, с кем ты сейчас беседуешь?
– С капитаном.
– Скажи Сэму, что самый свежий жмурик, видимо, тот, кто прикончил, когда был жив, Трехглазого. Коронер, наверное, уже извлек остатки кожи из-под ногтей бедолаги. Думаю, что кожа отсюда. – Я указал на щеку Малыша.
Биллингз кивнул и передал эту информацию. На улице были слышны рев сирены и визг тормозов. Я опять вернулся к телу Малыша, и меня вдруг ударила одна идея. Ударила почти так же сильно, как недавно его кулак. Я был абсолютно уверен, что по дороге сюда за мной не было слежки. Откуда Малыш мог знать, что он найдет меня здесь?
Я сообразил, что он был в сером «форде» у гостиницы и позже у конторы Оффенбранда. Я ушел от слежки, прежде чем явиться сюда. За мной не было хвоста. И, кроме Сэма, я никому не говорил, что собираюсь в контору Йетса. Вдруг я вспомнил, что сказал об этом еще одному человеку. Этот человек была Лорел.
Глава 17
– Что с тобой? – спросил Биллингз.
Он повесил трубку и взирал на меня с любопытством.
– Меня осенила одна идея, – ответил я.
– А выглядишь так, будто проглотил муху.
Я попытался привести свои мысли в порядок. Через секунду я направился в холл, столкнувшись по пути с полицейскими, вывалившимися из лифта. Полиция скрылась в офисе Йетса, а я приблизился к Лорел, которая стояла, прислонившись к стене.
– Детка, – начал я, – происходят какие-то странные вещи. Тот жмурик в конторе весь день висел у меня на хвосте, пока я его не стряхнул. Однако, несмотря на то что я ушел от него, он появился здесь вслед за мной. Можно подумать, что он заранее знал о моем прибытии сюда. Я никому не говорил о своих намерениях, кроме полиции и тебя. Ты ни с кем не делилась сведениями?
Она отрицательно покрутила головой.
– Конечно нет. Я даже никого не видела. Ты знаешь, что я этого не могла сделать.
– Наверное, так. Однако я не могу понять, как он вычислил мое местонахождение.
На меня жестко глядели ее светло-голубые глаза.
– Шелл, надеюсь, ты не считаешь, что я замешана в том, что произошло? Даже случайно.
Я колебался всего мгновение, но и это было слишком долго.
– Нет. Я верю тебе, Лорел. Это просто...
– Во второй раз, – сказала она ровным голосом, – во второй раз ты высказываешься подобным образом, Шелл. Однажды у бассейна в Фэйрвью и сейчас.
Голубые глаза сузились на неулыбающемся неподвижном лице.
– Ол-райт, Шелл. – Она повернулась и стала уходить.
– Подожди минутку, дорогая.
Я догнал Лорел и положил ладонь ей на плечо. Она стряхнула мою руку.
– Шелл, ты не доверяешь никому, включая меня?
– Ну что ты, я верю тебе. Может быть, ты единственный человек во всей этой истории, которому...
– Перестань, Шелл.
Лорел явно рассердилась. Она отвернулась и опять направилась к выходу.
– Куда, к черту, ты направляешься?
Глупые, психованные дети, идиотские, чувственные создания, подумал я. И вслух произнес:
– Ради Бога, что на тебя накатило?
Она одарила меня косым взглядом через плечо.
– Не кричите на меня, мистер Скотт. Я еду в Фэйрвью. – Она сделала паузу, плотно сжав губы. – И совершенно не желаю знать, куда направляетесь вы.
Она опять торопливо зашагала. Кто-то сзади меня проревел:
– Эй, Скотт, подойди на минутку!
Я шел за Лорел, а полицейский продолжал орать: