Я не просто знал, я был уверен, что мы явимся свидетелями эпического зрелища, которое будет навеки запечатлено в нашей памяти. Она покажет все, на что способна, под звуки «Сан-Луи».
Но Бэби давно не тренировалась. Изрядно разжиревший зад перетянул ее, и танцовщица опустилась на сцену. Там она и осталась лежать.
Я вышел из ступора, вспрыгнув на платформу, правда, тоже все еще слегка покачиваясь. Идиотский оркестр возобновил бесконечную «Звездную пыль».
Я повернулся лицом к толпе, требуя внимания. Оркестр неожиданно смолк, воцарилась тишина, и я получил свой шанс.
– Это Фу, – заорал я, – и Бэби-сиська.
Звук моего голоса вернулся ко мне в виде эха, отразившегося от холмов. Он почему-то был похож на свисток далекого паровоза. Люди с недоумением уставились на меня, но не двигались с места. Эти дураки мне не верят.
– Это Фу и Сиська! – закричал я опять. – Они преступники! Бандиты! Всякий, кто носит капюшон, – бандит.
Несколько человек отошли от платформы, но вдруг прогремел выстрел, все бросились прочь, включая меня, потому что пуля просвистела в дюйме от моего уха. В мгновение ока я оказался в шести футах от того места, где стоял, размахивая кулаком, в котором вместо пистолета был зажат воздух. Я нуждался в оружии как никогда ранее.
Я бежал, лавируя между братьями нудистами и направляясь к хижине, где оставил одежду и револьвер. Но мне не удалось достигнуть цели. Когда я приблизился к зеленому зданию раздевалки, в ее дверях возник еще один человек в капюшоне и навел на меня револьвер. Не только навел, но и выстрелил. Я метнулся вниз, на траву, и перекатился. В плече и руке я почувствовал боль, голова же болела уже давно. Я прокатился еще и врезался в стол, на котором были разложены принадлежности для фейерверка. Они посыпались мне на голову.
Когда я поднялся на ноги, человек отошел от дверей и двинулся в моем направлении. Он не бежал, а спокойно шел. Ему незачем было спешить, чтобы прикончить меня. Я бросился от него и увидел еще одного в капюшоне, идущего в мою сторону. В правой руке он тоже держал пушку.
По росту я определил, что это Фу. За его спиной развертывалась неописуемая сцена – сущий ад на земле. Люди метались, визжа и сталкиваясь, некоторые, прикрыв головы руками, лежали на земле. Хотя ад и разверзся, но я не намерен позволить этим гадам спокойно открыть по мне огонь.
Огонь...
Вокруг меня валялись предметы разнообразной формы, специально, предназначенные для горения. Фейерверк. А может быть, сегодня уже четвертое июля? Коробка спичек-переростков осталась на столе. Я зажег одну и запалил несколько римских свечей. Когда их фитили загорелись, плюя огнем, я захватил свободной рукой еще несколько штук.
Раздался звук, нечто вроде «паф!», и большой шар горящего пороха пронесся вверх, чуть не задев мою физиономию. Между Фу и мной было не больше пятнадцати футов, второй бандит был еще ближе и продолжал неторопливо продвигаться ко мне. Идиоты не подозревали, что я теперь был вооружен. Огненный шар взвился в небо, парень, который вышел из раздевалки, проводил его взглядом. Когда он опустил взгляд, на него была направлена дюжина стволов моего необычного оружия. Фитили горели, разбрызгивая огонь. Огненные шары полетели в него, как ракеты из маленькой базуки. Только один из шаров попал в цель, однако бандит взвизгнул и упал на землю. Окутанный дымом и извергая пламя, я развернулся и бросился на Фу. Клянусь, все римские свечи выстрелили одновременно, и сверкающая картечь осыпала Фу. Я пробежал мимо него, пока он замер, прикрывая лицо руками. Револьвер по-прежнему был зажат в его кулаке.
Я бежал вперед не оглядываясь. Кто-то выстрелил опять и вновь промахнулся. Я мчался, словно лань, размахивая оставшимися римскими свечами, которые шипели и выбрасывали огненные шары. Еще немного, и у меня кончатся боеприпасы. За спиной неожиданно разнеслось стаккато выстрелов, и я решил, что один из этих скотов захватил автомат и теперь намеревается изрешетить меня. Но ни одна пуля в меня не попала. Оглянувшись назад, я увидел, как по всему полю в разных направлениях со свистом проносятся ракеты. Из римских свечей вырываются огненные шары и скачут по земле. С места, где лежали какие-то другие огненные припасы, поднимались столбы пламени. Но кроме того, я заметил и трех человек, которые бежали за мной. У всех троих поблескивали револьверы.
Я достаточно быстро бежал мимо деревьев, но мне казалось, что легкие разрываются от напряжения, а голова раскалывается от боли. Прогремел выстрел, и слева от меня упала срезанная пулей ветка дерева. Впереди мелькнула водная поверхность. Бассейн. Значит, я вбежал в этот проклятый тупик. Ясно как божий день – на скалу мне не взобраться. Повернуть назад нельзя. Оглянувшись, я увидел в долине между склонами одного из преследователей.
Я попал в ловушку. Взгляд мой упал на лестницу, ведущую в небеса.
Это не ловушка, во всяком случае для меня, старины Икла из системы Арктура.
Глава 23
Все, что последовало в течение нескольких секунд, навсегда останется каким-то расплывчатым темным пятном в моей памяти. Я помню, как, мчась к канату, удерживающему шары, заметил охотничий нож, оставленный на земле прошлой ночью, как я сграбастал его на бегу, как зацепился ногой за нижнюю планку веревочной лестницы. Пуля оцарапала мне руку в тот момент, когда я разрубил канат, удерживающий баллоны.
Хоп! И я взвился в воздух.
Будет неправдой, если я скажу, что взвился с ужасной скоростью, хотя в первый момент мне почудилось, что я мчусь сквозь пространство, словно метеор. Чувства обманули меня, потому что я видел мир, повиснув вниз головой на перекладине лестницы. На этой перекладине я удерживался чудом, зацепившись одной ногой. Когда же я исхитрился схватиться за лестницу руками и принять вертикальное положение, выяснилось, что высота моего полета не превышала пятидесяти футов. Я посмотрел вниз. Вся троица скинула капюшоны, возможно, для того, чтобы лучше видеть, а один из них, закинув голову – была заметна открытая в изумлении пасть, – продолжал бег. Так, без остановки, пялясь в небо, он вбежал в озеро. Двое замерли как истуканы. Руки их висели вдоль туловищ, а лица были так сильно задраны к небесам, что я подумал, как было бы здорово, если у них сломаются шеи.
Но этого не произошло.
Моя надежда, что я успею вылететь из зоны действия пистолетов прежде, чем они придут в себя, не материализовалась. Фу неожиданно поднял руку с пушкой и открыл пальбу. Я был отличной мишенью. Но Фу выстрелил лишь дважды, очевидно, он расстрелял почти весь боезапас еще раньше на бегу, в погоне за мной. После второго выстрела я услышал какой-то хлопок над головой и взглянул вверх. Один из моих шаров тяжело вздохнул и сморщился, я чуть не сорвался от страха, однако мой воздушный корабль продолжал медленно возноситься к небесам. Я даже начал слегка беспокоиться, раздумывая, когда и где он решит остановиться.
Посмотрев на землю, я увидел три теперь совсем крошечные фигурки.
Одна из них грозила мне кулаком. Я перевел взгляд на поляну среди деревьев, и то, что я там узрел, вышибло из моей башки все мысли.
Я никогда не видел, не слышал, не читал и не знал о возможности такого дикого столпотворения. Более четырехсот голых людей – их тела белели на фоне зеленой травы – разбегались беспорядочно во все стороны. Я не успел еще улететь далеко и мог рассмотреть детали. Некоторые катались по земле, другие бесцельно двигали руками, словно отмахивались от чего-то, третьи прятались за спины друзей.