Я бежал вперед не оглядываясь. Кто-то выстрелил опять и вновь промахнулся. Я мчался, словно лань, размахивая оставшимися римскими свечами, которые шипели и выбрасывали огненные шары. Еще немного, и у меня кончатся боеприпасы. За спиной неожиданно разнеслось стаккато выстрелов, и я решил, что один из этих скотов захватил автомат и теперь намеревается изрешетить меня. Но ни одна пуля в меня не попала. Оглянувшись назад, я увидел, как по всему полю в разных направлениях со свистом проносятся ракеты. Из римских свечей вырываются огненные шары и скачут по земле. С места, где лежали какие-то другие огненные припасы, поднимались столбы пламени. Но кроме того, я заметил и трех человек, которые бежали за мной. У всех троих поблескивали револьверы.
Я достаточно быстро бежал мимо деревьев, но мне казалось, что легкие разрываются от напряжения, а голова раскалывается от боли. Прогремел выстрел, и слева от меня упала срезанная пулей ветка дерева. Впереди мелькнула водная поверхность. Бассейн. Значит, я вбежал в этот проклятый тупик. Ясно как божий день — на скалу мне не взобраться. Повернуть назад нельзя. Оглянувшись, я увидел в долине между склонами одного из преследователей.
Я попал в ловушку. Взгляд мой упал на лестницу, ведущую в небеса.
Это не ловушка, во всяком случае для меня, старины Икла из системы Арктура.
Глава 23
Все, что последовало в течение нескольких секунд, навсегда останется каким-то расплывчатым темным пятном в моей памяти. Я помню, как, мчась к канату, удерживающему шары, заметил охотничий нож, оставленный на земле прошлой ночью, как я сграбастал его на бегу, как зацепился ногой за нижнюю планку веревочной лестницы. Пуля оцарапала мне руку в тот момент, когда я разрубил канат, удерживающий баллоны.
Хоп! И я взвился в воздух.
Будет неправдой, если я скажу, что взвился с ужасной скоростью, хотя в первый момент мне почудилось, что я мчусь сквозь пространство, словно метеор. Чувства обманули меня, потому что я видел мир, повиснув вниз головой на перекладине лестницы. На этой перекладине я удерживался чудом, зацепившись одной ногой. Когда же я исхитрился схватиться за лестницу руками и принять вертикальное положение, выяснилось, что высота моего полета не превышала пятидесяти футов. Я посмотрел вниз. Вся троица скинула капюшоны, возможно, для того, чтобы лучше видеть, а один из них, закинув голову — была заметна открытая в изумлении пасть, — продолжал бег. Так, без остановки, пялясь в небо, он вбежал в озеро. Двое замерли как истуканы. Руки их висели вдоль туловищ, а лица были так сильно задраны к небесам, что я подумал, как было бы здорово, если у них сломаются шеи.
Но этого не произошло.
Моя надежда, что я успею вылететь из зоны действия пистолетов прежде, чем они придут в себя, не материализовалась. Фу неожиданно поднял руку с пушкой и открыл пальбу. Я был отличной мишенью. Но Фу выстрелил лишь дважды, очевидно, он расстрелял почти весь боезапас еще раньше на бегу, в погоне за мной. После второго выстрела я услышал какой-то хлопок над головой и взглянул вверх. Один из моих шаров тяжело вздохнул и сморщился, я чуть не сорвался от страха, однако мой воздушный корабль продолжал медленно возноситься к небесам. Я даже начал слегка беспокоиться, раздумывая, когда и где он решит остановиться.
Посмотрев на землю, я увидел три теперь совсем крошечные фигурки.
Одна из них грозила мне кулаком. Я перевел взгляд на поляну среди деревьев, и то, что я там узрел, вышибло из моей башки все мысли.
Я никогда не видел, не слышал, не читал и не знал о возможности такого дикого столпотворения. Более четырехсот голых людей — их тела белели на фоне зеленой травы — разбегались беспорядочно во все стороны. Я не успел еще улететь далеко и мог рассмотреть детали. Некоторые катались по земле, другие бесцельно двигали руками, словно отмахивались от чего-то, третьи прятались за спины друзей.
Едва-едва до меня доносились звуки, похожие на пулеметные очереди.