– Проклятие!
– В чем дело? – Женевьева смотрела на нее с кровати, прижав к груди одеяло.
– Беннет не хочет со мной говорить. Не могу в это поверить... после всех наших мытарств, и все ради того, чтобы ее предупредить...
Как глупо!
– Что ты теперь собираешься делать?
– Робсону позвоню, – она набрала код на процессоре, думая при этом, что детектив, возможно, провидец. Что ж, неплохо, если так.
– Не беспокойтесь, – сказал он. – Я сейчас приеду.
Луиза, должно быть, напрасно выбрала для встречи бар. Она сидела одна за столиком и пила апельсиновый сок. Убранство его было таким же, как и повсюду в отеле: на стенах золотисто-коричневые деревянные панели и зеркала в золотых рамах. Хотя люстры светили ярко, в углах собирались тени, словно на лесных прогалинах. Разнообразные бутылки в баре палисандрового дерева делали его похожим на выставочный экспонат.
То ли выпитое вино вкупе с Норкфолкскими слезами, то ли мягкое сиденье кожаного кресла, но Луиза почувствовала подступающую дремоту. Не помогало ей и то, что к ней обращались чуть ли не десятки молодых (и не очень молодых) людей с предложением выпить в их компании. Она беспокоилась лишь, что отвечала им более резко, чем подобало. Мама бы ее за такую грубость не похвалила.
К ней наконец подошел официант во фраке. Старый человек с большими седыми бакенбардами, он напомнил ей мистера Баттерворта.
– Вы уверены, мисс, что вам здесь надо оставаться? – ласково спросил он. – Для наших постояльцев есть более спокойные комнаты.
– Я о ней позабочусь, – сказал Иванов Робсон.
– Ну, разумеется, сэр, – официант поклонился и попятился.
Взгляд великана прошелся по сидевшим возле барной стойки мужчинам. Все они сразу отвернулись.
– Не обижайтесь, Луиза, но на вас такое платье, в бар вам лучше одной не ходить. Даже и в этом отеле. Оно вводит в заблуждение, – детектив уселся в кресло рядом с ней. Кожа под ним жалобно заскрипела.
– О! – она посмотрела на себя, только сейчас осознав, что она все в том же синем платье. – Должно быть, я слишком много выпила. Я ходила с приятелем в ресторан.
– В самом деле? Я, правда, не думал, что вы надели его ради меня. Хотя в этом случае был бы весьма польщен. Вы выглядите великолепно.
Луиза покраснела.
– Гм... спасибо.
– Разве вы не знаете, в вашей нейросети есть программа, подавляющая последствия опьянения?
– Нет.
– Есть. Если вы ее сейчас запустите, то наш разговор станет более продуктивным.
– Хорошо, – она вызвала структуру управления и поискала программу подавления. Прошли две минуты, и она почувствовала, что в баре не так уж и жарко. Несколько раз глубоко вздохнула, и в мозгу ее появилась готовность, как перед трудными экзаменами в школе.
Перед Ивановым на маленьком столике появился хрустальный бокал с виски. Он сделал глоток и внимательно посмотрел на Луизу.
– Ну как, получше?
– Да. Благодарю, – хотя она по-прежнему ругала себя за платье: мужчины смотрели на нее, как Энди, только без его умилительной сдержанности.
– Что там у вас вышло с Беннет? – спросил Иванов.
– Она меня отключила. Я ничего не могла ей рассказать.
– Гм. Что ж, ничего удивительного. Я собрал о ней разные сведения и выяснил, что человек она непростой. Эдмонтонская полиция составила большой файл, посвященный ее деятельности. Похоже, она связана с некой криминальной организацией, поставляющей запрещенные гормоны и биотехнические продукты. Естественно, что любое упоминание о бывших коллегах ее настораживает. И вы были правы в отношении Декстера: его депортировали, обвинение отягощено сопротивлением при аресте. Полиция предполагает, что он был курьером у Беннет.
– Что я должна делать?
– У вас два варианта. Первый: забудьте обо всем и останьтесь в Лондоне. Здесь мы пока в безопасности. Я держу руку на пульсе: одержимые тут пока не появились.
– Нет, не могу. Пожалуйста, не спрашивайте, почему, но мне обязательно нужно предупредить Беннет. Неужели я прошла весь этот путь, чтобы отступить на последней миле?
– Понимаю. Тогда я с большой неохотой советую вам ехать в Эдмонтон. Если вы встретитесь с Беннет лицом к лицу, она увидит, что вы не засланный из полиции агент и не сумасшедшая. И воспримет ваше предупреждение серьезно.
– Но ведь Эдмонтон закрыт.
– Уже нет, – не сводя с нее глаз, сделал еще глоток. – Поезда опять пошли. Думаю, власти уничтожили одержимых или верят в то, что уничтожили.
– Там будет Квинн Декстер, – сказала она тихо.
– Знаю. Поэтому я и предложил вам остаться. Но если вы так уж упорствуете, я могу поехать с вами и обеспечить, по возможности, защиту. Если он так страшен, как вы рассказываете, то вряд ли я могу дать вам гарантию. И все же это лучше, чем ничего.
– Вы соглашаетесь?
– Вам придется заплатить мне за это. Я включу услуги телохранителя в свою смету.
Выходит, дело ее не закончилось. Луиза старалась подавить страх при одной мысли о том, что она войдет в арколог, в котором наверняка будет Квинн Декстер. Но милый Флетчер так настаивал, и она ему обещала.
– А вы знаете, где Беннет?
– Да. У меня контакт с эдмонтонской полицией, они держат меня в курсе. Если решитесь, поедем прямо к ней. Вы сообщите то, что нужно, и мы уйдем. Думаю, на это уйдет не более десяти минут. После этого вернемся в Лондон. На все про все понадобится менее пяти часов.
– Я не могу оставить Джен. Даже ради этого.
– Уверен, что в гостинице за ней кто-нибудь приглядит.
– Вы не понимаете. Я за нее отвечаю. Джен и я – вот и все, кто остался от нашего дома, семьи, а возможно, и целой планеты. Я не имею права подвергать ее опасности. Ведь ей всего лишь двенадцать лет.
– Что здесь, что в Эдмонтоне – опасность одинакова, – бесстрастно заметил он.
– Нет. Находиться в одном аркологе с Беннет... уже опасно. Центральное правительство напрасно открыло там движение поездов.
– Я возьму с собой оружие, которым пользуется армия Освобождения на Мортонридже. Оно хорошо себя показало против одержимых. Так что преимущество будет на нашей стороне.
Она изумленно на него посмотрела.
– Похоже, вы хотите, чтобы я ехала.
– Я всего лишь разъясняю вам ваше положение, Луиза. Мы ведь с вами выяснили, что в этой области мне известны правила игры. Так что я вполне компетентен.
Быть может, на нее подействовало само его присутствие или огромные габариты, но Луиза и в самом деле чувствовала себя рядом с ним гораздо спокойнее. И все то, что он сказал, внушало доверие.
Она поднесла руку ко лбу, удивившись, что на нем испарина.
– Если мы поедем и мне не понравится то, что мы обнаружим у Беннет, я не стану с ней встречаться.
Иванов ласково улыбнулся.
– Если там будет так плохо, что даже вы это заметите, я не позволю вам войти.
Луиза медленно кивнула.
– Хорошо. Пойду за Джен. Вы можете заказать нам билеты?
– Конечно. Поезд через тридцать минут. Мы успеем на Кингс Кросс.
Она поднялась на ноги, удивленная тем, что устала.
– Да... Луиза, оденьтесь как положено, пожалуйста.
AI обнаружил поток глюков за несколько секунд до того, как взволнованные горожане стали забрасывать полицию Эдмонтона сообщениями о том, что по центральным улицам купола движется армия мертвецов. Стоял полдень, солнце ярко светило с безоблачного неба, так что все было видно как на ладони. Транспорт подавал сигналы об авариях: их двигатели останавливались, и энергия иссякала. Пассажиры в ужасе выскакивали на улицу и стремглав бежали от одержимых и сектантов. Пешеходы ломились в закрытые двери, умоляли пустить их в дом.
Квинн развил бешеную активность: все утро он расставлял своих миньонов на четырех главных улицах, ведущих к штаб-квартире секты. С обычными сектантами работать было легко. Он составлял из них группы по два и три человека и посылал их к кафе и магазинам, возле которых они должны были дожидаться дальнейших распоряжений, пряча оружие в сумках или рюкзаках. С одержимыми пришлось труднее: надо было найти пустые конторы и первые этажи зданий. Два неодержанных сектанта, обученные дидактической электронике, отключили в этих помещениях все процессоры с тем, чтобы одержимые спокойно туда вошли. На все это потребовалось два часа. Никто не жаловался, по крайней мере, ему в лицо. Все считали, что служат общему делу – пришествию на Землю Ночи. Единственное, что стоит у них на пути, – объяснил он, – штаб-квартира с засевшими там предателями.