– Что за празднование Дня Рождения без песни? – поддразнивает ее Джеймс.
– Вы, ребята, слышали сами себя? Кроме моего папы, ни один из вас не может попасть в ритм. Мне шестнадцать, а не шесть. – Понятно, что комплимент в адрес ее отца предназначался, чтобы утешить его.
– Поем, – объявляю я. И мы все вместе взрываемся в нашем собственном исполнении «Happy Birthday», и это ужасно. Эмма не отводит взгляда от своего папы, пока он тихо поет только для нее.
За считанные секунды сладкое угощение полностью исчезает. Подарки сложены прямо перед моей девочкой, а подарки – это ее слабое место. Как только она берется за первый, я наклоняюсь к ней и шепчу - Мой подарок получишь позже. Хочу отдать его, когда мы будем только вдвоем. – Она улыбается и кивает мне.
Мои отцы подарили картину, которая, очевидно, ей нравится.
– Как вы узнали? – ее голос громкий, почти крик. Я наблюдаю, как ее лицо краснеет, а она сама подпрыгивает в кресле.
– Ну…, – начинает Джеймс – я заметил, у тебя есть книга с его репродукциями. Это и подсказало мне. – Он хитро подмигивает, пряча лицо от Люка.
– Кто автор, Эмма? – Бабушка рассматривает картину.
– Ким Андерсон (Ким Андерсон (Kim Anderson) - один из самых известных детских фотографов в мире. Его работы используются повсюду: открытки, плакаты, тетради для детей, различные аксессуары и даже пазлы. Ким Андерсон, как никто другой, умеет запечатлеть трогательные моменты жизни детей. Дети на его работах изображают первое свидание, первый поцелуй, первую любовь и множество других трогательных сцен. Мастеру фотографии получается поймать именно тот момент, который максимально выражает всю силу этих сентиментальных сюжетов). Мне нравятся его стиль. Упрощенный, но через приглушенную цветовую палитру выражает тепло. Его специализация - дети. Я могу часами смотреть на его работы. Я наклоняюсь, чтобы рассмотреть фото. Мальчик и девочка, скорее всего не старше шести лет, в какой-то коллекционной машине. Цвета не яркие, но они выбраны так, чтобы выделить среди оттенков серого главную часть фотографии. Приглушенно-желтый на белом. Окрашены только цветы, но на этом все. Они создают резкий контраст и позволяют зрителю увидеть яркую жизнь там, где она особенно мягка. На фото инсценирована свадьба. Я смеюсь, запрокинув голову назад. В скольких таких «церемониях» меня заставила участвовать Эмма… я потерял счет. Однажды рядом с ней была дурацкая собака, а поженить нас должен был Бретт, в другой раз по лужайке ее вел Люк, а женил нас Джеймс. Служители менялись, но, в конечном итоге, она притаскивала меня к искусственному алтарю.
– Точно, Уильям. Именно это нам и подсказало. – Бретт хлопает меня по плечу, смысл ни от кого не ускользнул.
– Это первое свидание, а не чертово предложение, - огрызается Люк, заставляя Фэб треснуть его по руке, а Эмму закатить глаза. Она встречается взглядом с бабушкой, и я замечаю между ними секретный посыл. Я никогда не теряю бдительности.
Фэб извиняется и возвращается с маленькой коробочкой. Она передает ее Люку и целует его в щеку. Отец Эммы делает несколько небольших шагов и встает рядом с ней.
– Принцесса, не могу поверить, что тебе уже шестнадцать. Как будто я моргнул, и ты уже не моя маленькая девочка. – Их связь очевидна, неразрывна.
– Это от нас с мамой. – Она обнимает его и разрывает коробку, не обращая внимания на бантик и блестящую бумагу.
– О БОЖЕ МОЙ! – Высокие ноты ее голоса несомненно порвут барабанные перепонки в паре соседних округов, децибелы впечатляющие. Она трясет связкой ключей и бежит к передней двери. На улице стоит блестящий черный Тахо, укомплектованный голубым бантом под цвет ее глаз.
– Эмма. – четкое предупреждение. – Это не игрушка.
– Ты имеешь в виду, что это настоящая живая машина, папочка? –из нее так и сочится сарказм. – Мне нужно только заправлять ее и все?
Люк впивается взглядом в свою мать.
– Это ты виновата, что она так себя ведет.
– Ага, потому что ты был пай-мальчиком. – Их перешучивания заставляют меня хихикать.
– Папа, я понимаю всю степень ответственности. На следующей неделе я получу права, и ты сможешь установить основные правила. А сейчас позволь насладиться вашей щедростью. – Качая головой, он выводит ее на улицу. Я наблюдаю за ними из окна, ее воодушевление убивает меня. Он наклоняется и вытаскивает маленькую черную коробочку из бардачка. Ее рука взлетает ко рту, как только она заглядывает в нее. Вижу, как она вытирает щеку и улыбается им. Я не могу читать по губам, но хотелось бы мне узнать, что он говорит, потому что сейчас она взбесилась. Рука на бедре, решительно трясет туда-сюда головой. Он поднимает руки в знак капитуляции и выглядит откровенно подавленным. Вижу, как она целует его в щеку и обнимает, делая шаг назад, и он заставляет себя отпустить ее. Он разворачивает ее и застегивает цепочку вокруг ее шеи.