Н а з и м о в. Курбан Камарович! Так легко и оклеветать человека!
К а м а р о в. Да я — что?.. Скроешь болезнь — лихорадка выдаст.
Н а з и м о в. Зачем же заранее подрывать авторитет директора?..
К а м а р о в. Правильно, правильно — он с этим сам справится!..
И с а х а н о в. Ну ладно. Поболтали — хватит. Через несколько минут худсовет — там поговорим… А где Завкибеков?
К а м а р о в. Опоздает немножко.
И с а х а н о в. Почему?
К а м а р о в. Дело есть.
И с а х а н о в. Какое дело?
К а м а р о в. Да мы с ним спор затеяли…
И с а х а н о в. Спор?..
К а м а р о в. Да. Но это пока тайна…
Слышен отдаленный шум подъехавшей машины.
И с а х а н о в. Взрослые люди, а ведете себя, как мальчишки… Ну, пошли. Кажется, это директор подъехал.
Слева торопливо входит Х а т и м а.
Х а т и м а. Скажите, правда, что у вас новый директор — товарищ Ворисов?
К а м а р о в. Правда. А что?
Х а т и м а. У меня к нему срочное дело.
И с а х а н о в. Он сейчас подойдет. У нас собрание…
Х а т и м а. Спасибо… (Уходит влево.)
К а м а р о в. Как-кая пери!
Б а й м а т о в. Кто она, интересно?
К а м а р о в. Ясно кто: поклонница нашего обольстительного директора!
Б а й м а т о в. Везет ему, однако!..
И с а х а н о в. Ну, снова начали!.. Пошли, хватит!
Все уходят вправо, Х а т и м а возвращается, беспокойно ходит взад-вперед по пустой авансцене. Слева поспешно, но твердыми шагами входит В о р и с о в…
В о р и с о в (заметив Хатиму). Хатима?!. (Оправясь от неожиданности, равнодушно-скучающим тоном.) Ну, что?
Х а т и м а. Поедете со мной. Около театра такси ждет.
В о р и с о в. Не могу. Собрание начинается. Отложить нельзя.
Х а т и м а. Мое дело тоже отложить нельзя. Прекрасно знаете.
В о р и с о в. Допустим, знаю.
Х а т и м а. Значит, поедете со мной.
В о р и с о в. Ис-клю-чается.
Х а т и м а. Ах, так?.. Тогда я тоже пойду на ваше собрание. И выступлю. (Идет направо.)
В о р и с о в (обогнав ее и преграждая путь). Незачем вам туда ходить!
Х а т и м а. Значит, пошли к такси.
В о р и с о в. Ну, поймите… Я в театре человек новый… так сказать, молодой руководитель! Первое собрание провожу…
Х а т и м а. Ничего не знаю. Поедете со мной к Мавлонзаде. Мое дело у него в руках. Договоритесь с ним, потом можете свое собрание проводить…
В о р и с о в. Слушай, не даешь ты мне покоя!.. (Что-то придумав.) Ладно! Мавлонзаде позвонить же можно… Успокойтесь, сейчас все сделаю. (Подходит к столику с телефоном, делает вид, что набирает номер, якобы ждет соединения, потом важно говорит в трубку.) Алло… Алло! Это говорит директор театра Ворисов. Да, да, Мерос Ворисович. Мне нужен товарищ Мавлонзаде. А, это вы? Очень приятно. Да, да… К вам просьба. Моя личная просьба! К вам придет от меня товарищ…
Х а т и м а (громко шепчет). Имя мое назовите, имя…
В о р и с о в (отмахиваясь рукой). …Товарищ Хатима-ханум. Протяните по возможности руку помощи!.. Поняли меня? Молодец, молодец… О результате как узнаю?.. Позвоните?.. Хорошо. Всего доброго. (Положив трубку, Хатиме.) Ну как? Успокоились?
Х а т и м а (приложив руку к сердцу). Да! Спасибо! Больших вам успехов на собрании!..
В о р и с о в. А теперь — марш!
Хатима убегает влево, Ворисов глядит ей вслед, качая головой, пошел было вправо, но взглянул на ручные часы и резко остановился.
Еще пару минут осталось. (Медленно идет назад.)
Входит М а в л о н з а д е, в руках у него папка.
М а в л о н з а д е. Йе!.. Мерос-меринос! (Раскрывает объятия, папка падает на пол.)
В о р и с о в. Ого! Сагат-шпагат!..
Обнимаются.
Э, ты уже какой шпагат? Автобус! Воздушный шар!.. Не обнимешь…
М а в л о н з а д е. Идут годы… Как здоровье, как дома?.. Ты все такой же.
В о р и с о в. Какой там такой же!.. Тоже стареем…
М а в л о н з а д е. Я сюда к режиссеру пришел. А ты что здесь делаешь? И ты пьесу написал, хе-хе?..
В о р и с о в (вид у него сразу становится внушительный). Назначили, понимаешь…
М а в л о н з а д е. Завхозом, что ли?
В о р и с о в. Извини, повыше…