В о р и с о в. Кто будет скандалить — покойники?
Г о л о с и з к о р и д о р а. Родственники…
В о р и с о в. Родственники — это тоже будущие покойники. Им с нами скандалить ни к чему… За работу, товарищи!
Рабочие, толпясь, молчаливо выходят из кабинета. Им навстречу пробирается Т е ш а б а й.
Йе! Тешабай! Ты здесь что делаешь?
Т е ш а б а й. Работаем, Мерос-ака.
В о р и с о в. Смотри — действительно, куда ни приду, везде мои бывшие подчиненные! Давно сюда перешел?
Т е ш а б а й. Давно, Мерос-ака. Как вы из химчистки ушли — так и я ушел. Все думал — когда мы с вами опять встретимся? Вот, слава богу, и встретились. Прямо мечта моя осуществилась! Когда прежний директор умер — кого, думаю, к нам пришлют?.. Оказывается, вас! Большая радость для коллектива, Мерос-ака! Теперь наше кладбище расцветет, как райский сад!..
В о р и с о в. Э, Тешабай, я вижу, ты тут прямо поэтом стал!
Т е ш а б а й. Приходится, Мерос-ака. Я тут сторожем работаю. Ночью на луну смотришь, розы нюхаешь…
В о р и с о в. Воров ловишь…
Т е ш а б а й. Какие воры, Мерос-ака! Самому бы не украсть — только нечего… (Понизив голос.) Тяжело, Мерос-ака… зарплата маленькая, детей много…
В о р и с о в. Э, Тешабай, я же тебя знаю, говори прямо! В чем дело? Не бойся, я старых сотрудников ценю!
Т е ш а б а й. Спасибо за доброе слово, Мерос-ака… Мерос-ака, не оставьте своими заботами бедного сторожа! Прежний директор тоже разрешал!
В о р и с о в. Да в чем дело, ты скажи!..
Т е ш а б а й. Мерос-ака, у нас на кладбище три сторожа: дневной, ночной, вечерний. Один сторож — я…
В о р и с о в. А второй?
Т е ш а б а й. Второй — тоже я…
В о р и с о в. А третий?
Т е ш а б а й. Третий — тоже я…
В о р и с о в. Йе!.. А спишь когда?
Т е ш а б а й. Спать можно! Ходить тяжело…
В о р и с о в. Куда ходить?
Т е ш а б а й. Далеко…
В о р и с о в. Зачем?
Т е ш а б а й. Служба такая…
В о р и с о в. Какая служба?
Т е ш а б а й (вздохнув). Районное кладбище знаете?
В о р и с о в. Ну, знаю, и что?
Т е ш а б а й (пригорюнясь). Там тоже сторожем работаю…
В о р и с о в. И там тоже: один — ты, другой — ты, третий — ты?..
Т е ш а б а й (вздохнув еще тяжелей). Да, Мерос-ака…
В о р и с о в. Ай да Тешабай!.. А пока ты ходишь туда-назад, кто кладбище сторожит?
Т е ш а б а й. Зачем сторожить, Мерос-ака? Совесть — лучший сторож!
В о р и с о в. Ай, молодец! Ай, молодец!.. Ну ладно, так и быть: ты мой авторитет поддержи, я тебя поддержу! Спи спокойно, дорогой товарищ.
Т е ш а б а й. Вот спасибо, Мерос Ворисович! Вот спасибо! От моих детей спасибо, от моей жены спасибо, от моей родни спа…
В о р и с о в (перебивая, великодушно). Ладно, ладно… ничего.
Т е ш а б а й. Как ничего! Нет, Мерос Ворисович, я в долгу не останусь. Я вам тоже большую услугу окажу.
В о р и с о в (удивленно). Какую услугу?
Т е ш а б а й (торжественно). Сейчас пойдем вам могилу выбирать!
В о р и с о в (испуганно и возмущенно). Эй, ты что? Спятил? Типун тебе…
Т е ш а б а й. Э, Мерос Ворисович! Почему спятил? Прежний директор тоже сначала так говорил, а теперь доволен…
В о р и с о в. Как это доволен? Ты что мелешь? Он же умер?..
Т е ш а б а й. Умер-то умер, а где лежит? На Центральном кладбище, центральная аллея, центральное место! А?
В о р и с о в. Я пока умирать не собираюсь! Понял?..
Т е ш а б а й. Мерос-ака, зачем умирать, боже сохрани, дай бог долгой жизни!.. (Вкрадчиво.) Но человек-то не вечен, Мерос-ака? Ваши большие заслуги сегодня, конечно, все знают, а потом?.. А здесь все увидят — на Центральном кладбище похоронен! Прочитают, кем был, какие посты занимал… А? И доску заранее заготовим…
В о р и с о в. Нет, нехорошо. Опасно.
Т е ш а б а й. Что опасно?
В о р и с о в. Со смертью играть опасно!.. А что ты на доске напишешь?
Т е ш а б а й. Как что напишу! (Оживляясь.) Наверху — большими золотыми буквами «ВОРИСОВ МЕРОС ВОРИСОВИЧ». Потом год рождения… Вы когда родились?
В о р и с о в. Тысяча девятьсот двадцать пятый.
Т е ш а б а й. Правильно! Тысяча девятьсот двадцать пятый… тире — тысяча девятьсот восемьдесят… место оставим.
В о р и с о в. Почему восемьдесят?! Опять меня раньше времени хоронишь.
Т е ш а б а й. Нет, Мерос-ака! Это я — к примеру… Оставим место, я же говорю. Дай бог вам двухтысячный год встретить!