«У них была записка, адресованная мне, в которой говорилось, что мне делать со статуей».
Сансен мрачно кивнул. «Перед отъездом в Филадельфию Чандра написала для Мэри-Кэрол инструкции, в которых рассказывала, как проверить это и каким властям следует об этом задавать вопросы».
«Почему же тогда они не пошли за Чандрой, а не за Мэри-Кэрол?»
«Ее нет в городе», - сказала Мэри-Кэрол. «Но в любом случае этот человек сказал, что я, должно быть, поменялся местами. Я все время говорил им, что ничего об этом не знаю, а потом он сказал: «Никаких игр, сука. Вы когда-нибудь видели фотографии девушек в Пакистане после того, как кто-то бросил им в лицо кислоту? Скажите нам, где настоящая статуя.
«Они сказали мне, что придут в мою квартиру, чтобы получить его. Я пытался дозвониться до Феликса, но он не отвечает на звонок. Я не мог позвонить Расиме, потому что она в этом центре заключения, поэтому я позвонил Питеру. Он собирался зайти ко мне, но я услышал, как кто-то за дверью моей квартиры. Я закричал и выбежал через кухню вниз по черной лестнице. Я приехал сюда, потому что это недалеко от того места, где я живу, и я не знал, куда еще пойти ».
Я зажмурился, надеясь, что ситуация исчезнет, что это будет мираж, составленный из громкой музыки, визгливых посетителей и позднего часа. Шум казался хуже, когда мои глаза были закрыты.
«Вы с профессором Ван Влитом знали или заподозрили, что это подделка, когда увидели это?» - спросил я Сансена.
«У нас не было времени его осмотреть. Он выглядел аутентичным в том смысле, что в нем были детали, которые можно ожидать от месопотамского артефакта раннего аккадского периода. И работа была прекрасна ».
Я снова повернулся к Мэри-Кэрол. «Откуда Феликс узнал, что у Института вообще есть артефакт?»
«Это было в новостях», - напомнил мне Сансен. «Об этом знал весь город - фактически, весь археологический мир. Мы уже получали звонки из институтов в Иордании и Израиле, а также из Европы и Северной Америки - это то, что нужно ученым, даже несмотря на то, что у нас не было его происхождения ».
Один из официантов наткнулся на меня, пытаясь доставить напитки к ближайшему столику. Я блокировал движение; Мне нужно было переехать. Мне особенно нужно было выбраться из шумного бара, но если русские Кетти следили за Мэри-Кэрол, она была небезопасна. Если предположить, что это его мышцы угрожали ей.
Феликс сыграл в этом определенную роль, и мне нужно было с ним поговорить. Сразу. Я не мог вообразить причину, по которой он инсценировал кражу произведения из офиса профессора Ван Влита, но он был замешан.
«Мне нужно подышать воздухом», - сказал я. «Если мне придется послушать еще пять минут этой музыки, я потеряю всякую способность думать».
«Я не могу пойти домой», - сказал Куи.
У меня мелькнула мысль о том, чтобы оставить ее в отделении интенсивной терапии рядом с Рино, где братья Стритер могли бы за ней присматривать. Может быть, мистер Контрерас, собаки и я тоже могли бы свернуться там калачиком и поспать неделю. Я не мог удержаться от улыбки при виде изображения, даже когда беспокоился о том, где Мэри-Кэрол Куи может переночевать. Если бы у меня когда-нибудь валялись лишние сто тысяч, я бы вложил деньги в убежище, где могли бы сбиться напуганные клиенты и их детективы.
«Она могла бы остаться у меня, а я мог бы остаться у вас, если это сработает для вас», - предложил Сансен.
Я пожал его руку, но сказал: «Было бы здорово, но мне нужно найти Феликса и посмотреть, что он задумал, когда поставил г-жу Куи в беду. Если он не отвечает на телефонные звонки, я пойду в кампус ИИТ, чтобы найти его. Не могли бы вы пойти ко мне самому ...
«И встретиться лицом к лицу со своим соседом внизу? Я имел дело с талибами, которые меня не так пугали. Я пойду с тобой ».
Я попытался возразить, но Сансен сказал: «Если речь идет об аутентификации сирийского артефакта, я вам нужен, мисс Варшавски, независимо от того, сколько розовых акций вы покупаете и продаете».
56
пропавших без вести
S Ansen взял Мэри-Carol через кухню с выходом на аллею. Он припарковался через дорогу. Я смотрел через длинное окно с картинками, ожидая, пока они появятся из-за угла. Когда он отъехал от тротуара, я подошел к главному входу, осматривая улицу, но за мной никто не следил.
Сансен жил в Бактауне, в миле или двух от бара. Ему потребовалось полчаса, чтобы усадить ее на свое место и вернуться. Пока я ждал, я зашел в один из туалетов для мужчин и женщин, где была отключена звуковая система, и попытался связаться с Феликсом. Он не отвечал ни на свой телефон, ни на мои сообщения.
Когда Сансен вернулся, мы договорились поехать на его машине, которую он оставил в переулке за баром. Он проехал несколько кругов по местности, чтобы убедиться, что за нами не следят, и затем направился к скоростной автомагистрали.