Обещанную куклу он ей так и не прислал.
1
Усадьба Деверо, Лондон, 1586 год
Последний день октября был, как никогда, спокойным и ясным. Чистые синие небеса точно целовались с дальним горизонтом, а мягкий приятный ветерок нежно ласкал траву.
Осеннее увядание ярко раскрасило великолепный сад графа Басилдона. В дополнение к расписанным самой природой в оранжевые и красные тона кронам деревьев всеми цветами радуги играли ухоженные клумбы.
Нежная белая береза, строгий вечнозеленый тис и величественный дуб стояли рядом, как старые друзья, в одном из дальних уголков графского сада. Пятеро дочерей графа, в возрасте от трех до десяти лет, и сама графиня окружили тисовое дерево и смотрели вверх на черноволосую девушку, удобно устроившуюся на самой крепкой ветке.
— Ты поняла?.. — крикнула графиня Басилдон, положив руки на свой заметно округлившийся живот (она была на восьмом месяце беременности). — Ты слушаешь меня?
Роб Макартур глубоко вдохнула чудный аромат садовых цветов и посмотрела вниз на своих маленьких кузин. Проведя уже целый год в Англии вместе с дядей Ричардом и его семьей, Роб полюбила их, как любила бы родных сестер, которых у нее, увы, никогда не было.
— Я вас слушаю, тетя Келли.
— А вы слушаете? — спросила графиня, повернувшись к дочерям.
Пять маленьких девочек с готовностью кивнули, одновременно тряхнув черными как смоль локонами, точно пять одинаковых куколок одна другой меньше.
— Все, кто соберется сегодня ночью вокруг костра, получат по веточке тиса, — поучала их леди Келли. — День Всех Святых — это праздник в память о наших предках, а тисовое дерево символизирует смерть и возрождение. Эти веточки напомнят нам о связи с нашими близкими, вторые уже перешли в лучший мир. Вы понимаете?
— Да, — хором ответили девочки.
Графиня подняла взгляд на племянницу.
— А ты? — спросила она.
— Я знаю, о чем вы говорите, тетя Келли. — Роб бросила вниз несколько веточек тиса, и кузины кинулись поднимать их. Сверху она увидела дядю, идущего к ним.
— Ваш отец идет, — объявила она.
Возле клумбы появился Генри Талбот. Заметив, что вся семья собралась в дальнем уголке сада, он ленивой походкой направился к ним.
Увидев его, Роб вздохнула.
— Ах, он, наверное, самый красивый мужчина в нашем королевстве.
— Поэтому я и вышла за него замуж, — подтвердила графиня.
— Я говорю не о дяде Ричарде, — засмеялась Роб, — я имела в виду вашего брата Генри.
— Роб влюбилась! Роб влюбилась! — пропищала восьмилетняя Блис Деверо. — Роб влюбилась в Генри.
— Тише, болтушка! — шикнула на нее Роб. — Он услышит.
— Я не болтушка, — обиделась Блис.
— Зато ты ябеда, — показала сестре язык десятилетняя Блайт Деверо.
— Нельзя обзываться, — укоризненно сказала старшей дочери леди Келли.
— Да, кузина Блайт, лучше неискренний комплимент, чем грубая правда, — поддразнила ее Роб, игнорируя укоризненный взгляд тетки.
— Ну, как продвигается подготовка к празднику? — спросил граф, подходя к своему семейству.
— Прекрасно. — Графиня улыбнулась и дотронулась до живота. — Как видишь, я не стала сама влезать в этом году на дерево.
— Папа?
— Что, дочка? — Ричард Деверо посмотрел вниз на свою шестилетнюю Аврору.
— Вот, возьми, — протянула она ему веточку тиса.
— Спасибо, дорогая, — сказал он, беря ветку.
— Папа! Папа! — раздались сразу два голоса.
Ричард посмотрел сначала налево, потом направо. Рядом стояли его трехлетние близнецы: Самма и Отма.
— Как называют человека, который любит муравьев ? — спросила Самма.
— Его зовут дядя! — крикнула Отма.
Все, кроме графа, засмеялись.
— Кто это вам сказал? — требовательно спросил он.
— Дядя Генри, — в один голос ответили девочки.
Граф встал и повернулся к жене со словами:
— Скажите вашему брату, чтобы он не распространял свою испорченность на наших детей.
— Ну вот еще! — с негодованием вскричала Роб со своей ветки. — Генри вовсе не испорченный!
— Благодарю за заступничество, леди, — проговорил глуховатый голос позади графа.
Роб улыбнулась Генри Талботу, и все нежные чувства, которые она испытывала, отразились на ее лице. Заметив понимающую ухмылку на лице своего дяди, она перестала улыбаться и позвала:
— Генри, ты поможешь мне спуститься?
— С удовольствием. — Генри встал под деревом и, когда она спрыгнула, ловко поймал ее. Они стояли так близко, что тела их соприкасались.
У Роб закружилась голова, когда она очутилась в его крепких руках. Его небесно-голубые глаза гипнотизировали девушку.
Не торопясь выпускать ее, не размыкая объятий, Генри наклонился, их губы почти соприкоснулись. Но в самый последний момент Роб отвернула голову. Сердце ее бешено колотилось. Она попыталась высвободиться, хотя в душе ей этого и не хотелось. На какое-то мгновение она утратила контроль над собой.
Генри хмыкнул и слегка коснулся губами ее щеки.
— На этот раз ты уже почти сдалась мне, — поддразнил он.
— Почти не считается, — возразила Роб. Она взглянула на нахмурившегося дядю и вспыхнула от смущения.
— Папа! Папа!.. — дергала Ричарда за руку Аврора.
Он отвернулся от племянницы и шурина, которые стояли, все еще обнявшись, и посмотрел на дочку.
— Вчера я видела, как дядя Генри пытался поцеловать кузину Роб, — сказала девчушка. — Но она не позволила.
— Ну что же, пусть поведение вашей кузины Роб послужит для вас примером, — начал Ричард, обращаясь к дочкам с речью на свою излюбленную тему о вероломстве мужчин. — Все мужчины, не исключая и дядю Генри, таят в себе порочные намерения. Никогда не позволяйте им прикасаться к вам.