— Вы имеете в виду, что он отправился ко двору и ничего мне не сказал? — удивленно спросила девушка.
— А разве маркиз нуждается в твоем разрешении, чтобы уехать? — поинтересовался дядя.
— Нет, но разве вы не могли бы передать эти отчеты с Генри?
Граф нахмурил брови, как делала всегда и ее мать, когда начинала сердиться.
— Я что, обязан объяснять тебе свои действия? — спросил он холодным тоном.
Роберта опустила глаза:
— Извините, дядя Ричард, я не хотела проявить непочтительность.
— Твой дядя забыл отдать эти отчеты Генри, — вмешалась леди Келли. — Старея, люди становятся забывчивыми, как ты знаешь.
— Благодарю, — сухо сказал граф.
Леди Келли повернулась к мужу и поддразнила его:
— Ну, ведь ты намного старше, чем был одиннадцать лет назад.
— Так же, как и ты.
— Верно, но ты всегда будешь старше, чем я.
Граф Ричард с усмешкой взглянул на свою жену.
— Но я не так уж и стар, чтобы…
— Нет, конечно, нет, — прервала его леди Келли, обращая к нему откровенно обольстительную улыбку. — Для этого ты никогда не будешь слишком стар.
Роберта увидела, как они обменялись горячими взглядами. После одиннадцати лет супружества, родив шестерых дочерей, граф и графиня, несомненно, любили друг друга.
Будет ли когда-нибудь в ее жизни такая же любовь? — спросила себя Роберта. Нет, наверное, не будет. Чудесные вещи происходят с красивыми людьми. Ее же «дьявольский цветок» обрекает на вечные несчастья.
Взяв себя в руки, она заставила себя мысленно встряхнуться. Ничего, она будет наслаждаться сегодня свободным вечером, первым таким вечером за всю неделю. А завтра Рождество, и маркиз непременно вернется.
Но Рождество пришло и прошло, а Гордон так и не появился. Роберта изображала на лице улыбку и ни с кем не заговаривала о нем, но временами раздражение и сердечная боль странным образом смешивались в ее груди. У нее были так называемый муж и так называемый возлюбленный — и оба они покинули ее на Рождество.
Следующие четыре дня тянулись мучительно долго. Каждое утро Роберта просыпалась поздно и весь день проводила с кузинами в саду. А каждый вечер сидела, скучая, в большом зале перед камином и спрашивала себя, что Гордон сейчас делает и с кем он сейчас.
Потом в памяти возникал Генри Талбот. И тогда она мысленно оправдывалась, чувствуя себя виноватой, что так долго не вспоминала о нем.
На пятое утро Роберта тоже проснулась поздно. Выглянув в окно, она увидела, как дядина
барка пришвартовывается к причалу. При виде этого с души ее свалилась тяжесть — так полуденное солнце разгоняет утренний туман с Темзы. И неожиданно она поняла, до чего же рада тому, что Гордон вернулся.
— Ну это и понятно, — сказала себе Роберта. Разумеется, она довольна, что он наконец вернулся. Разве не он развлекал ее постоянно, пока Генри был занят при дворе? Но скоро Генри выполнит поручения королевы, а Гордон уедет обратно в Шотландию. И тогда она сможет наконец устроить свое счастье здесь, в Англии.
Хоть Роберта и повторяла себе все время, что Гордон ее не интересует, в то утро она особенно долго возилась со своим туалетом. Она надела свое любимое платье, изумрудно-зеленое, шелковое, и такого же цвета атласные туфельки. Не надеть ли к тому же и пару перчаток, из тех, что он подарил ей? Нет, не стоит. Он тут же решит, что она придает большое значение его приезду, и вообразит невесть что.
Роберта заторопилась вниз по лестнице, спеша увидеть поскорее Гордона, но перед входом в зал намеренно замедлила шаги. Перед камином, окруженная своими дочерьми, сидела леди Келли. Больше там никого не было, за исключением миссис Эшмол, которая, взяв спящую малютку Хоуп из рук матери, понесла ее из зала.
— Доброе утро, — сказала графиня, заметив ее с другого конца зала. — Или, может, лучше сказать «добрый день»?
— Всем добрый день, — поздоровалась в ответ Роберта.
— Добрый день, кузина Роберта, — дружным хором отозвались пятеро девочек.
— Я видела у пристани причалившую барку, — заметила Роберта, пытаясь — но безуспешно — скрыть волнение, сквозившее в ее голосе. — Значит, у нас есть компания?
— Сегодня утром лорд Кэмпбел вернулся из Хэмптон-Корта, — сказала леди Келли. — И тут же пошел спать. Бедняга признался, что все эти дни спал не больше пяти часов.
— Понятно. — Волна ревности захлестнула Роберту, и прежняя тяжесть снова вернулась на сердце. Ее муженек пировал при дворе Тюдоров с красавицами, у которых не было на теле дьявольской отметины.
— Хочешь поиграть с нами в саду? — спросила ее Блис.
Роберта отрицательно покачала головой:
— Нет, может быть, попозже.
— Только не кричите, — предупредила их леди Келли, поднимаясь, чтобы уйти. — Я не хочу, чтобы вы разбудили маркиза.
Роберта уселась в теткино кресло, сложила руки на коленях и стала ждать, когда проснется Гордон. Он так и не появился, и вся вторая половина дня тянулась для нее дольше, чем все предшествующие четыре, взятые вместе!
Когда пришло время ужина, Роберта уже глаз не сводила с входной двери. Эти четыре дня ожидания да еще сегодняшний томительный день вконец расстроили ей нервы. Спрятав руки на коленях, она яростно терла большим пальцем «дьявольский цветок». Конечно же, Гордон присоединится к ним за ужином. Мужчине ведь нужно поесть, не так ли?
Но когда появился мажордом, леди Келли приказала ему:
— Будьте добры, отнесите поднос с ужином маркизу наверх в его комнату.
— Не беспокойтесь, Дженингс, я сама отнесу, — сказала Роберта, вскочив со стула. И, взяв поднос, заторопилась из зала, не замечая улыбок, которыми обменялись ее тетка и дядя.