– Добрый день, Дьюи, – поздоровалась Роберта. – Как поживает Гэбби?
– Она тоже в долине. Она нужна вам зачем-нибудь?
Роберта отрицательно покачала головой. Дьюи поцеловал Смучеса в нос и позволил щенку лизнуть себя в щеку.
– Он ведет себя очень дружелюбно, хоть и англичанин, – подмигнул им парень и тут же добавил: – А вы, я вижу, играли в Адама и Еву.
Гордон бросил взгляд на жену. Она сделалась пунцовой до корней волос, словно ребенок, застигнутый за чем-то недозволенным. Что за недотрога.
– Тебе нужно что-нибудь? – спросил он у Дьюи.
– Ничего, я пришел, чтобы тебе помочь.
Гордон удивленно поднял брови.
– Ты забыл прихватить с собой виски и сумку для гольфа, – сказал великан. – Виски на столе, а сумка в углу.
– Вот спасибо, – улыбнулся Гордон. – Хочешь посидеть и выпить со мной?
– Гэбби убьет меня за это, – отказался Дьюи, покачав головой. – Я должен еще устроить скот на новом месте и подготовиться к ночному празднику. А вы придете?
Гордон повернулся к Роберте и пояснил:
– Сегодня ведь праздник костров. Все соберутся у огня и будут там до самого рассвета. Ты хочешь пойти?
– Если ты захочешь, я пойду, – ответила она.
– Хорошо, вот тогда мы и выпьем виски, – проговорил Дьюи, направляясь к двери. Проходя мимо Роберты, он положил ей в руки щенка и вышел за порог.
– Завтра утром мужчины устроят два костра, – сказал Гордон. – Потом женщины начнут прогонять между ними скот, а до того влюбленные могут прыгать вместе через огонь. – Голос его опустился до низкого шепота. – Это древний обычай, призванный обеспечить изобилие, и он приносит любящим счастливую судьбу. Ты хочешь прыгнуть со мной через священный костер?
– Почту за счастье, милорд, – шутливо ответила Роберта. – С вами хоть прямо в костер.
– Ты ужасно соблазнительна, – сказал Гордон, легонько целуя ее в губы, – но я должен, увы, почистить рыбу, или мы останемся без обеда.
Золотистое зарево заходящего солнца постепенно угасало на западе, и наконец лавандовые сумерки опустились на Хайленд. Держа в руках Смучеса, Роберта спускалась вместе с Гордоном вниз по тропинке, что вела в Глен-Эрей, находившийся меньше чем в миле от охотничьего домика.
Приблизившись к заводи, образованной слиянием Заботы и Печали, она увидела, что просторный луг между ними заполнен женщинами и детьми. Отдельно небольшой группой стояли мужчины, пришедшие пасти скот. Через две недели им на смену прибудут другие, а тех сменят третьи. Таким образом к концу лета каждый мужчина из клана Кэмпбелов проведет какое-то время на летних пастбищах.
– Папа! Папа! – раздались вдруг два тоненьких голоска, и Роберта увидела бегущих к ним Дункана и Гэвина. С радостной улыбкой на лице Гордон низко наклонился и схватил в объятия обоих сыновей.
Стоя рядом, Роберта не знала, что ей делать. Она боялась, что мальчики отпрянут от нее на глазах у отца, и все же надеялась, что они хотя бы удержатся от того, чтобы перекреститься или назвать ее ведьмой. Может, зря она явилась сюда, на это сборище Кэмпбелов?
Чувствуя себя здесь посторонней, она посмотрела дальше и увидела сидящую посреди группы женщин Кору с младенцем на руках. Гордон весело болтал с сыновьями, а у нее не было среди собравшихся никого, с кем она могла бы заговорить. Казалось бы, ей следовало давно уже привыкнуть к своему одиночеству, но все-таки в душе затаилась боль.
– Леди Роб!
Роберта повернулась на голос и с облегчением вздохнула, увидев два лица, светившихся радостью и дружелюбием при виде нее.
– Надеюсь, вы на меня не сердитесь, – сказала Гэбби, устремляясь к ней и таща за собой Дьюи. – Горди заставил меня поклясться, что я никому не скажу, куда он вас повезет.
– Я бы никогда не смогла рассердиться на тебя, – ответила ей Роберта.
Гэбби взяла у нее из рук Смучеса и передала его Дьюи.
– Должна же от тебя быть хоть какая-нибудь польза, – шутливо сказала она мужу.
А сама схватила Роберту за руку и подвела ее к костру, объявив:
– А вот и наша леди. Ну-ка освободите место для нее.
Роберта покраснела, когда лица всех сидящих вокруг костра повернулись в ее сторону. Потупив взгляд, она села рядом с Гэбби. И тут же слева от нее уселся Гордон, а Гэвин забрался к отцу на колени и украдкой поглядывал на нее.
– Добрый вечер, Гэвин, – тихо сказала Роберта.
Мальчик слегка улыбнулся ей, и вышло это так обворожительно, так похоже на отца, что у Роберты защемило сердце. Она перевела взгляд на его старшего брата, стоявшего за спиной Гордона.
– Добрый вечер, Дункан, – сказала она.
Мальчуган посмотрел на нее, но не ответил.
– Поздоровайся с леди Роб, – сказал ему Гордон. – А потом садись здесь, рядом со мной.
Дункан перевел взгляд с нее на отца и вдруг заявил:
– Я сяду с мамой. Пойдем, братец?
Ни за что не желая терять свое место на коленях у отца, Гэвин отрицательно покачал головой. Дункан бросил на него сердитый взгляд, а потом обошел вокруг костра и уселся рядом с матерью.
Заметив помрачневшее лицо мужа, Роберта дотронулась до его локтя и прошептала:
– Не вини парнишку в том, что он привязан к матери.
Гордон кивнул, и взгляд его немного смягчился. Роберта почувствовала себя более непринужденно, когда вокруг начались обычные разговоры и люди перестали обращать на нее внимание. Густая тьма окутала собравшихся; единственным светом были пляшущие отблески пламени. Роберту радовала наступившая темнота – ведь ночь скрывала этот мучивший ее изъян.
– Эй, Горди, – попросил кто-то из мужчин, – расскажи нам историю про знамя феи.
– Было это в давние времена, – начал Гордон голосом достаточно громким, чтобы слышали все, но таинственным, словно собирался поведать какую-то тайну. – Однажды предводитель клана Кэмпбелов встретил в лесу прекрасную девушку. Они полюбили друг друга, и этот Кэмпбел привез ее в замок Инверэри и женился на ней. Но было кое-что, чего он не знал. Оказывается, его жена была феей.
Дети затаили дыхание, а мужчины и женщины, уже знавшие эту историю, слегка заулыбались.
– А что было дальше, пап? – спросил Гэвин, повернувшись к отцу. – Она его заколдовала?
– Нет, сынок. Этот Кэмпбел и его жена-фея прожили вместе двадцать лет, – продолжал Гордон. – Но, к несчастью, феи не могут жить вечно среди людей. И вот однажды вечером, когда они отмечали двадцатилетнюю годовщину своей свадьбы, – а это было накануне праздника костров, – жена открыла мужу, кто она в действительности, и сказала, что этой ночью должна вернуться в свое волшебное царство. При этом она плакала и обещала любить его вечно. Кэмпбел был потрясен услышанным. Но в конце концов смирился с неизбежным и отвез ее в долину Глен-Эрей. Его жена-фея оставила ему на память знамя, которое вышила для него, а потом, поцеловав мужа в последний раз, исчезла в тумане. Никто и никогда не видел ее больше. А знамя, подаренное ею, наделено магической силой. Вот почему, сражаясь под ним, Кэмпбелы всегда побеждают.
Все, в том числе и Роберта, захлопали, когда Гордон закончил.
– Господи, у меня от твоего рассказа мурашки побежали по всему телу, – передернув плечами, сказала Гэбби.
– Не бойся, дорогая, я с тобой, – обнял ее Дьюи.
– Леди Роб, а вы не расскажете нам какую-нибудь историю? – спросила она.
Роберта покраснела и, мысленно возблагодарив бога, что темнота скрывает ее смущение от собравшихся здесь людей, негромко ответила:
– Да. Эта история связана с моим мужем.
– Расскажите, расскажите!.. – послышалось сразу несколько голосов.
– Когда я жила в Лондоне у моего дяди, а Горди приехал, чтобы отвезти меня сюда, мы как-то решили с ним осмотреть королевский зверинец, – начала рассказывать Роберта. – Вокруг ямы, где содержались огромные львы, была ужасная давка. Когда я приблизилась к ней, кто-то сзади толкнул меня. Я поскользнулась, и одна нога у меня застряла в решетке ямы. Лев собрался было вцепиться в нее, но Горди бросился на помощь. Он молниеносно выдернул меня и этим спас.