— Ты что, сошел с ума? — закричала миссис Альбертини. В первый момент она даже не знала, что ее разозлило больше — разбитая миска с салатом или сын.
— Мама, прекрати этот шум, — закричал Марио так же громко, как и его мать. — Я делаю что хочу, и баста!
— Баста? Ты осмеливаешься сказать «баста» своей матери! — возмутилась маленькая женщина. — Даже твой отец ни разу не сказал мне «баста». Баста! И это говорит мне мой сын! Марио, которого я носила под сердцем, которого я качала на своих коленях…
— Прекрати, мама! — прервал ее Марио и зажал себе уши. — Прекрати сейчас же. Прошла же целая вечность. Я…
— И вот благодарность! — всхлипнула миссис Альбертини и вытерла глаза передником. Потом она помчалась к задней двери и исчезла, громко рыдая.
— Лучше мы позвоним Энджи, — ухмыльнувшись, предложил Риччи. — Я не думаю, что твоя мать спустится вниз.
— Да, похоже, что нет, — согласился Марио и, вздохнув, плюхнулся на высокий табурет у бара.
Риччи с состраданием посмотрел на него и поставил перед ним дымящуюся чашку кофе.
— На. Выпей-ка! — сказал он. — Ты выглядишь не так чтобы очень.
— Ну да! — признался Марио. — Мама каждый раз достает меня.
— Мама? — засмеялся Риччи. — Но ведь, конечно, не она виновата в том, что у тебя черные круги под глазами. Посмотрись-ка в зеркало.
— Для этого мне не нужно никакого зеркала. — Марио снова засмеялся. При мысли о ночи, которую он провел с Ширли, его плохое настроение мгновенно улетучилось.
— Она потрясающе хороша, твоя маленькая ирландка, — ухмыльнулся Риччи. — Но ты не должен сломя голову переселяться к ней. Ведь она, в конце концов, не итальянка. Они так ревнивы, что постоянно хотят наблюдать за тобой. Но…
— А что это здесь за письмо? — прервал Марио словесный поток своего друга.
— Ах, это! Это срочное письмо пришло сегодня, — вспомнил Риччи и протянул Марио через стойку конверт, прислоненный к бокалам для вина.
— Вы уже открыли? — прокряхтела Марша в этот момент перед дверью. — Можно выпить кофе?
— Входи, Марша, — рассеянно сказал Марио и начал читать.
— Проклятье, — выругался он и гневно сжал губы.
Риччи исчез на кухне, вынес кофе и нехотя поставил перед Маршей. Старая женщина налила в чашку молоко до краев и, не смущаясь, прихлебнула. Молоко питательно и не должно пропадать зря.
— Какие проблемы? — спросила она и наклонила голову, испытующе посмотрев на Марио. Ее знаменитая шляпа сползла, и Марша быстрым движением руки еле успела помешать тому, чтобы она не упала в кофе вместе с прикрепленным к ней ярко-красным пучком вишен.
— Проблемы? — повторила она свой вопрос, поскольку Марио не ответил, а только еще более мрачно уставился на письмо в своей руке.
— Да, — нехотя проговорил он.
— Расскажи-ка мне, друг сердечный, — потребовала Марша. — Может быть, я смогу тебе помочь.
— В этом ты не сможешь мне помочь, Марша, — дружески заверил Марио «женщину-мешок». — Речь идет о деньгах и о моей мечте.
— Зеленоглазая девушка?
— Нет, Марша! — Печально покачал Марио головой. — С Ширли все в порядке. Речь идет о «Монте ди Оро».
— Это что?
— «Монте ди Оро», — повторил Марио. — Это — элегантный ресторан на Манхэттене, Сорок пятая улица, Запад. Я хотел его купить.
— Черт побери!
— Да, это было бы действительно потрясающе. Но теперь хозяин пишет мне, что объявился еще один покупатель и что он больше не хочет ждать.
— Ага, — сказала Марша. — А ты еще не собрал достаточно денег.
— Точно, — подтвердил Марио.
— А сколько тебе не хватает?
— Тридцать тысяч! — Марио вздохнул.
— Я могла бы дать тебе кредит, — предложила женщина по-деловому и довольно улыбнулась ему.
— Ты? — изумился он, потом стукнул ее по плечу с улыбкой. — Спасибо, но я не мог бы его взять. Я не могу взять деньги у леди, — добавил он шутя.
Старуха пожала плечами.
— Как хочешь, друг сердечный. Но подумай еще раз хорошенько. Лучше изменить своим принципам, чем похоронить мечту.
Естественно, Марио ни минуты не размышлял о предложении Марши. Старая женщина была уже немножко не в себе. У нее не было ни одного лишнего цента, и она вряд ли могла ему помочь.
Марио пошел наверх в свою квартиру, в которой жил с матерью. Миссис Альбертини не было ни видно, ни слышно. Похоже, она уже прекратила выражать свое горе громкими всхлипываниями.
Марио поменял рубашку и позвонил еще раз владельцу «Монте ди Оро». Он хотел поторговаться, но мистер Филдинг не уступил. У Марио было еще четырнадцать дней, чтобы собрать нужную сумму. Большего времени он предоставить ему не мог.
День протекал относительно спокойно. Энджи прибыла и заняла место миссис Альбертини. Марио и Риччи работали рука об руку, и все прошло без сучка и задоринки. Но, когда они наконец закончили все дела в пиццерии, Марио был совершенно измотан, и у него было плохое настроение.
Каждую свободную минуту он размышлял над возникшей проблемой — как в течение четырнадцати дней достать недостающие тридцать тысяч долларов. И теперь, мягкой июньской ночью, он стоял на Миртл-авеню и больше всего хотел пойти спать, а вместо этого должен был идти в свою квартиру и собирать вещи. Или позвонить Ширли и сказать, что он сможет переехать только на следующий день?
Нет, решил он. Это только дало бы повод его матери снова попричитать. Переезжать надо сегодня. Марио простился с Риччи, стукнув его по плечу, пошел через темный двор к задней двери и поднялся вверх по лестнице.
Дома он быстро собрал немного личных вещей в дорожную сумку, осмотрел еще раз свою комнату и вышел. Если ему что-то понадобится, он может взять это в любой момент, бывая в Бруклине каждый день.
В это время поезда в метро ходили только раз в четверть часа. И когда он наконец оказался в вестибюле Саттон-плейс 5611, то чувствовал себя совершенно измученным, будто попытался пробежать нью-йоркский марафон, да и выглядел соответственно.
— Здесь мужчина, который хочет к вам подняться, мисс Уандер, — справился о нем портье по телефону у Ширли. — Он говорит, что его зовут Альбертини.
— Его зовут Альбертини, — сейчас же с нажимом поправила портье Ширли. — Марио Альбертини. И с этого времени он живет у меня.
— Хорошо, мисс Уандер, — поспешил заверить ее портье. — Все в порядке. — Потом он повернулся к Марио. — Можете подниматься наверх. Она сказала, что все нормально.
— Ну и великолепно, — ответил Марио сердито. Шутки ему сейчас были не по душе. Уже далеко за полночь, и ему хотелось только одного — принять горячий душ и лечь в удобную постель.
— Ну вот и ты наконец, — приветствовала его Ширли, открывая ему дверь. — Это — все? — удивилась она и указала на его дорожную сумку. — Я думала, что ты сегодня переедешь.
Прежде чем Марио смог ответить, он должен был еще отбиться от йоркширского терьера, который прыгал вокруг него как взбесившийся резиновый мяч.
— Да, да, все нормально, — устало сказал он наконец.
Ширли рано пришла домой, приготовила вино и пару лакомств. Потом удобно расположилась в своем неглиже из черного шелка и стала ждать.
Около десяти часов она поняла, что Марио, разумеется, сможет прийти только тогда, когда закроется его ресторан. А после этого ему еще нужно собрать свои вещи. Чтобы отвлечься, она попыталась смотреть скучный телевизионный фильм, едва не заснула при этом, одна выпила почти целую бутылку вина и не знала, что делать с нарастающим беспокойством.
Маленькая дорожная сумка явно ее разозлила. Почему же Марио так долго не приходил, если ему нечего было собирать?
— Где твои вещи? — спросила она еще раз, когда Марио опустился в одно из бежевых кресел и поставил дорожную сумку рядом.
— Я постепенно перевезу их сюда, — сказал он и указал на пустую бутылку из-под вина и бокал Ширли, который все еще стоял на журнальном столике рядом с диваном. — А у тебя найдется еще один бокал для меня?
— Конечно. — Ширли устроилась в углу красного кожаного дивана, на котором провела уже большую часть этого бесконечно длинного скучного вечера. — В холодильнике. Принеси и поднос. Я проголодалась.