Когда она повернулась к лестнице, дверь дома отворилась и вышел Тиг. Она замедлила шаги и смотрела, как он спускается к ней.
– Вам не холодно? – крикнул он.
– Я слишком зла, чтобы чувствовать холод, – ответила Кэтриона, внезапно ощутив странный прилив тепла во всем теле от его неожиданной заботы.
Он усмехнулся:
– Вы сами напросились на все.
– Тем, что попросила вас петь и заниматься своим делом?
Они стояли лицом к лицу на тропе, ведущей из дома к концу деревушки.
– И осмеять бедняжку Долаг у всех на глазах? Этого мне не следовало делать.
Она ощутила нечто похожее на стыд, с которым была недостаточно знакома, и поэтому рассердилась на Тига.
– Некоторые барды часто прибегают к этому, – ответила она резко.
– Возможно, но я не знаю ни одного певца, который выбирал бы своей жертвой скромное и застенчивое существо.
Разочарование и упрек в его голосе неприятно резанули ее слух.
– Но вам не нужны ни ее сила, ни ее слабости, для того чтобы предложить ее в невесты? Разве вы сразу не заметили, что она совсем не подходит ему?
– Ему? – Он посмотрел на нее так, будто она была упрямым ребенком. – Неужели вы думаете, что она соперница в ваших планах относительно бедняги Тига из Колрейна? Вам не стоило смущать Долаг только для того, чтобы узнать ее характер, Кэтриона из Ассинта. – Его тон снова задел и пристыдил ее. – Девушка сама показала себя, когда мы ели за столом. Не было надобности подчеркивать ее недостатки. Я уверен, что всем известны ее слабые и сильные стороны.
– Сильные? Таких у нее нет. Она трепещет от самой невинной шутки. У нее нет характера, чтобы постоять за себя…
– Тогда, возможно, вы поможете ей?
– Я?
– Вы ничем никому не обязаны, не так ли? Вы самый эгоистичный человек, какого я когда-либо встречал.
– Я… почему… – Она в недоумении смотрела на него. Он не знает ее, не понимает… Как он смеет так плохо говорить о ней? – Это неправда. Я беспокоюсь о своем клане.
Усмешка вновь зазмеилась на его губах.
– Нет, вы заботитесь только о себе и своих делах. – С этими словами он повернулся и пошел назад к дому.
Кэтрионе трудно было поверить в то, что он сказал. Эгоистка? У Долаг нет и капли чувства собственного достоинства, если она позволяет членам своего клана так подшучивать над собой.
Но Кэтриона не собиралась прощать Тигу обиду. Она поспешила за ним и, схватив его за рукав, резко повернула лицом к себе.
– Какое вы имеете право говорить со мной в таком тоне? Мне достаточно одного слова, чтобы заставить вас вспоминать меня всю жизнь.
– И вы, дорогая, тоже будете помнить меня, – сказал Тиг тихим голосом, и его теплое дыхание коснулось ее лица. – Чья же судьба будет хуже?
У Кэтрионы учащенно билось сердце, странная легкость и пустота в голове, казалось, отдалили ее куда-то, и она уже видела себя и Тига со стороны, как посторонних людей, о чем-то спорящих и в то же время тянущихся друг к другу. Она пыталась не растерять остатки своего гнева и сопротивлялась какому-то смутному, необъяснимому чувству, овладевавшему ею. Она глотнула воздуха.
– Это очень просто. Мне более не придется встречаться с вами, – и, подумав, добавила то, что должно было оттолкнуть его от нее: – Я выйду замуж за человека, который во много раз лучше, чем вы.
Тиг, ничуть не обиженный, вскинул голову и, надув щеки, посмотрел на нее, словно на капризного ребенка.
– Ах вот каковы ваши намерения! А как вы узнаете, что этот «другой» человек лучше меня? – спросил он тихо, и в его голосе было что-то пугающее.
– Любой будет лучше.
– Даже Псиная Морда?
Она чуть было не сказала «да», но просто не отважилась на такую отъявленную ложь.
– Значит, существует по меньшей мере один мужчина, по сравнению с которым я все же лучше. У вас оригинальное чувство благодарности к тому, кто не дал вам замерзнуть в снегах, накормил вас горячей пищей и обеспечил вам на ночь место у костра.
Он схватил ее за плечи и посмотрел ей в глаза, а потом перевел взгляд на ее губы. У Кэтрионы перехватило дыхание, когда его карие глаза оказались так близко.
– Нам повезло, что они после этого представления не выставили нас на холод и снег.
– Это вы, а не я собирались сравнить эту девицу с… – Она не успела закончить фразу, как в глазах Тига что-то изменилось, и он, не задумываясь, закрыл ей рот поцелуем. Он воспользовался ее мгновенным замешательством. Поцелуй был нежным и долгим. Она почувствовала тепло во всем теле, как тогда, когда он помогал ей убрать свои волосы. Кэтриона не прерывала поцелуя и, положив ладони ему на грудь, сделала шаг ближе.
Тиг, отступив назад, посмотрел ей в глаза. Как из этого прелестного рта могли слетать грубые и жестокие слова?
На этот раз она прильнула к нему, и он крепко сжал ее в объятиях. Она тихонько застонала. Но когда он попытался поцеловать ей нежное местечко чуть ниже уха, она внезапно оттолкнула его.
– Если вы посмеете это повторить… – Она больно ткнула его в грудь. – Я отрежу вам не только язык… – Оттолкнув его, она прошла мимо, направляясь в дом главы клана.
Остолбеневший Тиг старался понять, что случилось.
О чем он думал, когда целовал ее? Он рехнулся? Эта девица нравится ему еще меньше, чем Долаг. Но он вдруг рассмеялся, сообразив, что занимается самообманом.
Он глубоко втянул в себя зимний воздух и постарался остановить шум крови в ушах. Эта девушка – странное сочетание грубой гордости и мягкой женственности, если позволяет себе стать такой, какая она есть на самом деле. Он вспомнил, как она прильнула к нему, и тихий стон, который сорвался с ее влажных уст. Ох! Если он продолжит обдумывать и вспоминать, то ему придется сесть в снег и лишь потом, охладившись, вернуться к своим слушателям.
Тиг посмотрел на небо, усыпанное звездами. Тучи рассеялись. Это хорошо. Возможно, завтра будет отличная погода для путешествия. Неплохо было бы оставить Кэтриону здесь, но это невозможно. Он должен каким-то образом побороть в себе влечение к ней, прежде чем потеряет рассудок и сделает какую-нибудь глупость.
Тиг повернулся и стал смотреть в затухающий огонь очага. Как только он погружался в сон, поцелуи с Кэт преследовали его. Он просыпался от страха, обнаружив, что целовал не девушку-красавицу, а дикую горную кошку, впившуюся в него острыми когтями. Этот образ упорно не исчезал и предупреждал его – она опасна.
Он оглянулся и посмотрел на объект своих тревожных снов. Она мирно спала. Поднявшись, Тиг сел, развязал плед, которым укрывался, и обмотал его как следует вокруг себя. Если он будет держать в памяти образ, который пугает его в снах, ему не захочется целовать эти прекрасные губки… Стоп! Он не должен снова думать об этом. Ее следует остерегаться, как всех диких кошек.
Он встал и ушел подальше от спящей Кэт. Было холодно, густой предрассветный туман скрывал все. Тиг поискал глазами уборную, но, не найдя ее и пожав плечами, углубился в ближайший лесок. Выходя из него, он услышал голоса и шум в конюшне. Неприятный холодок пробежал по спине, и знакомое чувство опасности охватило его. Он зашел за деревянный коттедж и тихо обогнул его до того места, откуда была видна тропа, где они с Кэт поссорились вчера.
Туман не рассеивался, голоса переговаривающихся были едва слышны. Тиг ждал.
– Доброе утро! – внезапно услышал он глухой голос, словно из-под толстого одеяла. – Вы лишь проснулись, и тут же за работу.