Что там еще говорила Ба Мяо? Знаки Богини? Хрен его знает, что это такое. Вряд ли милая невинная девушка так намекала крутить демонам дули да факи бросать, как в черном квартале. Все равно в темноте не увидят. Или это знаки внимания, лол? Богиня слаба на… Нет, давай без святотатств. Это Иисус в прошлом мире был добрым и все прощал, а местные Боги наверняка те еще злыдни. Превратят всю воду в организме в вино, а потом пройдутся по мне аки посуху. Ну их в баню. И так удачи нет нифига.
Окей, а если серьезно, то под знаками она должна иметь в виду какой-то символ Чанъэ, или ее иероглиф, или что-то в этом роде. Надо спросить у десятника, Уру или Ваня. Кто-нибудь из них да знает. Эх, на этом самая понятная часть ответа Ба нюй ши заканчивается. И начинается игра в загадки. А восточные загадки, в отличие от западных, предполагают правильный ответ только, если ты знаешь его заранее. Надеюсь, в этом мире ситуация все же другая. Не хочу тупо перебирать ответ на местную вариацию "зимой и летом одним цветом" или "сколько нужно психологов, чтобы поменять лампочку".".
— Почему ты молчишь, Саргон? — Вдруг спросил его Камей. За эти несколько минут его товарищи вдоволь наорались, навылись, напроклинались и так далее. Так что теперь, в основном, тяжело дышали или скребли ногтями по полу. Активная фаза психоза прошла и на ее место встала безысходность. А уж там очень хорошо видно тех, у кого поведение отличается от общей массы.
— Дак ему ж железяку какую выдали, а! Просто гимн богине! Сам-то выживет, а на нас плевать! Ну как, хорошо иметь силу против демонов, да?! Чувствуешь себя в безопасности?! — Ма прокричал достаточно громко, чтобы с двух метров создать полный эффект воплей в лицо. Со слюнями, перекошенной физиономией и прочими радостями.
— У тебя совсем уже в голову надуло, урод?! — Камей моментально вызверился, подскочил к стоящему на коленях сокоманднику, рванул его вверх за волосы левой рукой, чтобы правой стиснуть его горло, — Он сдохнет точно также, как и мы все, если отряд не справится. Ты, зловонная падаль из утробы своей…
— Заткнись, Камей! И поставь его на место! — Взревел вдруг десятник, — Мы должны драться с демонами, а не друг с другом, — Все также громко орал он, выплескивая собственные эмоции, которые не мог выразить иначе перед собственными подчиненными, — Если ты забыл, то трибунал потом тебе напомнит. Иккагецу! Тебя это тоже касается. У нас одна стена, а спереди и сзади есть лишь обрыв. Толкнешь локтем товарища — полетишь за ним следом. Каждая жизнь на счету, — Более спокойно закончил он.
— Я не стану паниковать, когда есть возможность спастись, — Бросил Стас в невольную паузу между тяжело дышащей троицей, — И сейчас я как раз думаю над тем, как мне увеличить наши шансы. ОБЩИЕ ШАНСЫ.
— И как успехи? — Поспешно спросить его Камей с такой надеждой в голосе, что Стасу даже стало неловко. Бывший бандит показал себя независимым и не терпящим авторитетов (до определенного момента, все же нарываться на десятника или куратора мог только самоубийца). Да, было признание заслуг Саргона в госпитале, но потом мужчина никогда не выделял своего товарища по несчастью среди других. А здесь же…
"Видимо, мои слова и действия на Насыпи принесли больше авторитета и веры в мои решения, чем я мог ждать или надеяться. Нет, я рад, но как-то не по себе от такой ответственности. Эх, Юншэн…"
— Как минимум, стоит напитать все ваше оружие Ци. Я немного могу управлять внутренней энергией и делиться ей с предметами. А еще я бы поискал какие-нибудь символы Богини Чанъэ…
— Глупости! — Тут же зло ощерился Уру. Не в желании задеть. Просто в разочаровании от предложений Стаса, — Если ты не знаешь, то железо или камень разваливаются от Ци! А Богиня покинула нас в эту ночь, шеньцинбин (больной на голову)!
— Как раз потому, что покинула, ее символы обретут особую власть. А Ци в эту ночь будет держаться в любых предметах до самого рассвета, — Спокойно ответил ему попаданец.
— Откуда такая уверенность? — Недоверие, надежда, злость на себя и других.
— Подожди, юный чиновник. Кажется, в словах нашего славного мальчугана есть смысл, — Степенно вмешался в разговор Вань, — Я припоминаю одну легенду…