Стас любовно погладил простецкую рукоятку, подогнаную десятником. Единственная вещь из трех составляющих его оружия, которая стоила меньше собственной жизни новобранца. Воссозданный кистень лежал в руке как влитой, хотя древко под него пришлось брать самое мелкое, да еще и пилить надвое, чтобы встала по руке. Поэтому рукоять вышла почти номинальной. Да и вообще, получившееся оружие напоминало больше нагайку или ее аналог — шалапугу, русскую боевую плеть с гирькой на конце бича, чем традиционный кистень.
Однако попаданец уже успел попробовать свое новое оружие против карликового дерева рядом с казармой и остался доволен, как слон. Ощущение, словно он пересел с телеги в комфортабельный дилижанс, который не сильно отличается по удобствам от первых машин. Оружие слушалось его идеально. Некоторые схемы с кистенем, вроде возвратного удара, пришлось спешно переделывать, а также повысить общую резкость атак и учесть повышенные требования к контролю удара.
Но легкое неудобство с лихвой компенсировала эргономика. С влитой в подаренную ленту Ци, он мог немного управлять ее движением и регулировать мощность атаки. А уж било от куратора даже без напитки Ци наносило намного больше повреждений при куда меньшем весе.
"С таким оружием и нынешними навыками я бы, пожалуй, даже смог выйти один на один против того фиолетового ублюдка. Ослабленного, конечно, я ведь не самоубийца. Но сам факт! Жаль, что сейчас на нас нападут не до БОЛИ знакомые хорны, а непонятные твари-паразиты. Правда, к кому они собрались присасываться — я не в курсе. Вопрос все еще открытый. До защитников им еще добраться нужно. Может тварей пойдет на штурм слишком много? Возьмут количеством? Да нет, коконов в кладке ведь не по десять за пучок имелось. Значит, стоит приготовиться к неизвестной подлянке".
В этот раз, именно Стас первым заметил приближение врага. Его ночное зрение, и так довольно неплохое из-за напитки тела Ци и высоких характеристик, теперь улучшилось еще знаком Богини Чанъэ. Не сказать, что он стал видеть ночью также хорошо, как и днем, но уж очертания земли внизу разглядеть оказался вполне способен. В отличие от его сокомандников. Их глаза до земли все же не доставали.
"Это что, зомби? Или съемки фильма "Спасти рядового Райана"? Какого хрена они цепляются друг за друга в позе: "Брось меня, камрад"? И направление странное: из-за скалы на западе. В прошлый раз они приходили с равнины прямо к подножию стены. Что здесь происхо…"
Мысли лихорадочно сменяли одну за другой, чтобы моментально вылететь из его головы, когда враг подошел ближе. Потому что Стас воочию разглядел, кто именно им противостоит. Потрепанные халаты, полусгнившие лица, старое, трухлявое оружие в разложившихся до костей пальцах. Все те трупы, которые Облачный Форт скидывал в Бездну напротив участка Западной стены, теперь обратились против самих защитников.
Впереди шли самые целые тела. Погибшие во время прошлой атаки, они имели рваные раны, пробитые головы, расплющенные туловища, но все равно упорно брели вперед, а за их плечами сидели уже виденные Стасом демоны. Во втором эшелоне бодро шагали скелеты с той или иной частью сохранившихся на костях ошметках плоти. Иногда в рваном строю мелькали большие туши всевозможных животных. Вряд ли здесь тоже постарался Форт — скорее всего, демоны набрали недостающих доноров с окрестного зверья.
— Вижу противников! — Закричал с левой стороны Кань и тут же раздался звонкий щелчок его пращи.
Тускло мерцающий заряд разогнал тьму магическим трассером, врезался в тело ближайшего мертвеца. Раздался сухой треск, словно от попадания по дереву, труп отбросило назад, тела паразита и его хозяина завозились на земле, как жуки, перевернутые на спину. Вот только умирать никто из них даже не думал. Медленно, но верно парочка поднялась вновь и пошла на приступ, к темнеющей стене старой крепости.
— Стреляйте, стреляйте, сукины вы дети! — Раздался каркающий голос десятника. В ночной тишине он разнесся над всей плоскостью стены, эхом отразился от вдающейся в крепость скалы на крайней левой стороне, ударил по ушам своим подчиненным, избавил их от гипнотического состояния священного ужаса, с которым они наблюдали бредущую внизу орду.
Звук натягиваемых луков, щелкающая вразнобой тетива, редкий моросящий дождичек из стрел, которые обрушились на переднюю волну мертвецов. Снова жалобный скрип древесины, звук натяжения, щелчок, свист. Скрип, звук, щелчок, свист. Скрип, звук…
В этот раз не было пьянящего и притупляющего чувства страха, нервного нетерпения, решимости или горячего отчаяния. Теперь у защитников больше всего ощущалась тоска перед тяжелой и невероятно нудной работой, а также стынущий на зубах ужас от потусторонней жути. Люди стояли между горящих в черепах свечей и метали вниз стрелы без слов и возгласов. Монотонно, покорно, с гулким раздражением и неприятием.