Попаданец прервал свои размышления, когда услышал скрип открываемой двери на тренировочную площадку казармы. Вслед за этим скрипом раздались раздраженные шепотки, после чего тихую, умиротворяющую обстановку прервал неприязненный голос Юлвея:
— Что оно тут делает? — Громко спросил он. Остальные новобранцы стали подниматься со своих мест или прекращать движения. Кто-то ворчал, кто-то шептал проклятия или озлобленно пыхтел. Саргон открыл глаза, после чего быстро понял причину подобной реакции.
Одинокая фигурка замерла на самом входе. Старый, драный, но толстый и теплый, хоть и слишком большой халат, примитивные шлепки на толстой подошве, трофей с трупа низкорослого практика прошлой волны, густая копна темных волос влажно блестящая на солнце. Айра стояла с глубокой плошкой в своих руках. Абсолютно неподвижное тело, отстраненный вид, пустое лицо. Однако попаданец видел, как ее глаза двигаются, обшаривают комнату, словно кого-то ищут.
"Хорошо, что после пьянки успел дать ей одежду. Точнее, ворох разномастной одежды и отрезов тканей с наказом постирать, перебрать, а из полученного взять себе самую удобную часть и перешить под размеры. По крайней мере, теперь она не выглядит как побирушка в африканской стране. У нас здесь не тот климат, чтобы ходить в дырявом рубище. Хотя волосы после мытья стоит хотя бы вытирать. Вон, до сих пор ручейки за шиворот бегут. Как бы не простудилась…
Черт, о чем я думаю? Ей сегодня должны мозги наизнанку вывернуть, какая еще простуда?! Точнее, обязательно вывернут, если я так ничего и не придумаю. Пара идей есть, но… Дерьмо, она даже запомнила, как я мельком и с пренебрежением отзывался о местных грязнулях. Нашла время, чтобы помыться.
А теперь притащила мне еду, несмотря на все эти ненавидящие взгляды от окружающих. Несмотря на все свои инстинкты, которые кричат ей не высовываться, мимикрировать, избегать внимания…"
— Это не должно здесь быть! Пшла прочь! — По сравнению с огромным бородатым Камеем Айра выглядела так хрупко и беззащитно, что поневоле сжималось сердце. Бывший бандит навис над ней злым, жестоким великаном. В его позе, в сжатых кулаках, в напрягшейся шее читалось намерение убийства. Однако элами полностью проигнорировала здоровяка.
Девочка мазнула по нему безразличным взглядом, на секунду скривила носик, словно от насекомого, после чего обошла застывшего в удивлении Камея и пошла прямо к Саргону. Янтарные глаза заискрились от радости при виде своего господина, но элами сумела сохранить на лице все то же пустое выражение.
— Хозяин, время обеда. Эта неумелая рабыня взяла на себя смелость приготовить…
— Не ешь ничего из ее рук! — Прервал Айру подошедший Акургаль, — Ты совсем сдурел, доверять еду этой… — Он явно проглотил ругательство, после чего поднял руку, чтобы выбить плошку из ее ладоней.
— Прекрати. Мы не в том положении, чтобы разбрасываться продуктами. Тем более, я владею Ци, забыл? — Лениво зевнул Саргон. Муж и жена, точнее, раб и хоязин — одна сатана. Он точно также научился лицемерничать и скрывать эмоции от окружающих, — Даже попытайся она меня по-настоящему отравить, ничего сильнее расстройства желудка я не заработаю. А время экономится.
— Желудок умеет расстраиваться? Какие-то у тебя совсем уж странные верования. У аркчжэней такого нет. Или есть? — Переключился Акургаль на новую проблему.
— Хе! Главное печень не расстраивать, а остальное — плюнуть да растереть! — Хмыкнул подошедший Камей.
— У тебя она давно слезами заливается, — Буркнул попаданец, — Да еще другим нервы треплет. Ты как, научился управлять своей, гм, мощью?
— А то! — Хвастливо произнес бывший бандит, после чего принялся многословно описывать собственный прогресс. В приступе словоохотливости он совершенно забыл о темноволосой невольнице, которая так и стояла рядом с ними, покорно опустив лицо и пытаясь привлекать как можно меньше внимания. Наверняка считала вынужденное ожидание меньшим злом, по сравнению со спорами.
"Или же ей реально интересно", — Подумал он, когда бросил пристальный взгляд на ее лицо, — "Ну да, привыкла ведь слушать всякую чушь. А здесь хотя бы живой человек говорит. Причем понятные вещи".
— Короче, я все еще не умею управлять своим священным гневом, но уже могу его вызвать! — Подытожил путанные объяснения бывший бандит. А потом вдруг произнес тоном, который у человека с менее угрожающей внешностью сошел бы за робкий, — Может посоветуешь чего?