- Да успеем, вечно ты суетишься не по делу, - возражала ей другая дама гораздо худее, в заплатанном платье и в таком же платочке, небрежно повязанном на голову.
- Кажется, зря мы ввязались в эту затею, - не без опаски заметила третья, одетая уж вовсе немыслимо: сверху ее украшало что-то вроде боярского кафтана, а снизу - некое подобие юбки, наскоро сшитое из цельного куска материи.
- Вообще-то надо было бы получше подготовиться, - оглядев себя и подруг, прогудела первая дама. - А в эдаких нарядах ни одна сволочь на нас не позарится.
- Кто ж знал, что представится такая возможность, - возразила вторая дама.
- Ну так давайте уйдем и будем действовать по прежнему плану, предложила третья.
- Сначала попытаемся тут! - заявила первая. - Но это нужно как-то ускорить.
- Как? - безнадежно махнула рукой вторая дама.
- Способом вечным, как мир! - Первая дама бесстыдно задрала подол платья и извлекла откуда-то из своих глубин золотую монетку.
- Ой, рискованно, - покачала головой третья.
- Достойны ли такие действия звания благородной дамы? - засомневалась вторая.
- Достойны, достойны! - захохотала первая и решительно направилась к чиновнику.
То, как она передавала монетку должностному лицу, не укрылось от взоров других претенденток, ожидающих своего череда.
- Не пускайте никого! - закричала полная девица, как раз та самая, что нахлобучила Петровичу ведро на голову. - Я здесь раньше всех стояла!
- Взяточники! Мздоимцы! - заголосили и другие женщины, не то чтобы от зла, просто они были рады любой возможности снять напряжение долгого ожидания.
- Тихо, девоньки! - прикрикнул чиновник. - Всех примем, не беспокойтесь. - И, дождавшись, когда из ворот понуро вышли несколько очередных отвергнутых соискательниц, выкрикнул: - Олимпиада, Сосипатра и Поликсена!
Взяткодательница и две ее подруги резво побежали к воротам и скрылись в недрах замка. Впрочем, долго они там не пробыли - не прошло и получаса, как ворота приоткрылись и дюжие охранники к радости прочих претенденток молча вышвырнули их вон.
- Как они смели! - возмущалась первая дама, потирая задницу с ярким оттиском сапога. - Этого я им никогда не забуду! Ну, Григорий, погоди!
- Сами виноваты, - вздыхала вторая дама, поправляя сбившийся набок платочек.
- Хорошо еще легко отделались, - оптимистично возразила своим подругам третья. - Ладно, пошли искать вход в подземелье. Времени-то уже в обрез.
***
Князь Григорий обедал прямо у себя в кабинете, а барон Альберт, почтительно склонившись, докладывал о последних событиях:
- Ваша Светлость, у меня для вас две новости: одна хорошая, а другая - не очень. С какой прикажете начать?
Князь Григорий отодвинул тарелку с обглоданными костями и придвинул кубок не то с вином, похожим на кровь, не то наоборот:
- Начни с хорошей. Плохих у нас и так уже выше крыши.
Альберт извлек из-за пазухи несколько бумажек:
- Вот только что поступили донесения, что сегодня утром на родовом кладбище Pозенкранцев были преданы земле бренные останки боярина Василия.
- Так, - Григорий с удовольствием отхлебнул из кубка, - ну а что же Беовульф и Грендель?
- Беовульф на похоронах не присутствовал, так как занемог и остался дома, а Грендель куда-то исчез.
- Нехорошо, - нахмурился князь, - его надо непременно взять под наблюдение, и как можно скорее. Одна радость - нет больше этого боярина Василия.
- Жаль его все же, - притворно вздохнул барон Альберт. - Умер на чужбине, и чужие люди его хоронят...
- Кстати, не забудьте послать мои, хм, искренние соболезнования царю Дормидонту и королю Александру, - добавил князь. - Ну так что же у тебя за плохая новость?
- Дело в том, Ваша Светлость... - замялся Альберт и, решившись, выпалил одним духом: - Чумичка исчез!
- Что-о?!! - Князь Григорий резко встал из-за стола, и увесистый кубок полетел в барона, так что тот едва успел увернуться.
- Князь, извольте выслушать...
- Ничего не желаю слушать, - процедил князь. - Да я тебя самого засажу в темницу на место Чумички, и будешь ты там сидеть с крысами и тараканами, пока мы его не найдем!.. - И, немного успокоившись, князь Григорий угрюмо спросил: - Когда и как это произошло?
- Да только что, - поспешно залепетал начальник тайного приказа. - Его охранник на миг отвернулся, а потом глядит - Чумички уж и след простыл.
- Все ясно, колдовство, - злобно прошипел князь. - Что толку, что боярин Василий мертв, когда Чумичка и Грендель могли и без него столковаться. Да как на грех и тот и другой незнамо где. И почему я, дурак, не послушался Каширского!.. Значит, так, - быстро и решительно заговорил князь. Принять все меры разыскания и безопасности. И если что еще случится - ты, лично ты за все своей дурной башкой ответишь. Понятно?
- По-понятно, - совсем сник барон.
- Тогда ступай!
Альберт на негнущихся ногах вышел из княжеского кабинета, бормоча себе под нос:
- Уж сто лет без малого при князе состою, а таким его ни разу не видал. И чего ему этот дурак Грендель дался вместе с Чумичкой?..
***
- Ну что же, через ворота в замок проникнуть не удалось, значит, будем искать подземный ход, - деловито сказал Василий. Он, Беовульф и Грендель расположились прямо на ковре опавших листьев в небольшой рощице и закусывали прихваченными с собой яствами, запивая прохладной водичкой из ручья, отделяющего рощу от сжатого поля. Вдали на фоне холодного осеннего неба чернели башни и стены Григорьевского замка.
- Этого я им не забуду! - кипятился Беовульф, потирая зад. - Меня, доблестного рыцаря в двадцать пятом поколении, вышвырнуть, как последнюю потаскуху!
- Так ведь тебя именно в таком качестве и вышвырнули, - усмехнулся Грендель, но тут же добавил: - Да и не тебя одного, нам с боярином Василием тоже досталось.
- Что ж, правда, - немного подумав, согласился Беовульф. - По этому случаю неплохо бы с горя выпить. - Доблестный рыцарь порылся у себя в бездонной суме и выудил оттуда огромную плетеную бутыль. - Не желаете, господа?
- Только немного, чисто символически, - сказал Василий. - Да и вы не особенно увлекайтесь - ночью мы должны быть в лучшей форме.
- Чисто символически! - захохотал на весь перелесок Беовульф и, приложившись к горлышку бутыли, сделал несколько могучих глотков. - Так где же, боярин Василий, искать ход в подземелье? - спросил он, пуская бутыль по кругу.