- Прогнали взашей, - хмыкнул барон. - А чего с ними возиться!
- Ну и дураки, - прикрыв глаза, ответил князь Григорий. - Ладно, беги, не буду тебя задерживать. - И когда Альберт выскользнул из кабинета, задумчиво повторил: - Дураки...
***
Боярин Василий, рыцарь Беовульф и поэт-оборотень Грендель медленно продвигались вдоль ручья и внимательно осматривали его ближайшие окрестности, обращая внимание на всякую мелочь, могущую навести на следы потайного хода.
- А был ли он, в природе, этот подземный ход? - спросил, наконец Беовульф.
- Ну конечно, был, - уверенно заявил Грендель. - Я сам столько раз о нем слышал!
- Если есть вход в конюшню, то должен быть и выход, - добавил Василий. Он то и дело поглядывал на солнце, которое неумолимо клонилось к закату. Но, по имеющимся сведениям, уже несколько десятилетий никто этим ходом не пользовался.
- Ну, тогда уж точно не найдем! - безнадежно прогромыхал Беовульф. Такие дела с наскоку не делаются.
- Поищем хотя бы до заката, а тогда уж придется отправляться восвояси, вздохнул Грендель.
- В таком случае у нас будет еще целый год на поиски, - оптимистично заметил Василий. - Привлечем науку, а то и колдовство... Жаль, Кузьку с собой не прихватили. С его чутьем было бы больше шансов что-нибудь найти.
- А давайте передохнем, - предложил Беовульф. - Тут полянка что надо!
- Но ненадолго, - сказал Дубов, бросая мимолетный взор на все опускающееся солнце.
- Красивое место, - окинул Грендель полянку взглядом художника. - И эта рощица вдали... Роняет роща желтый свой убор...
- Ну, начинается, - хохотнул Беовульф. - Тебе бы к нашему королю Александру, на его поэтические ристалища!
Но Грендель ничего не слышал - на него накатило вдохновение:
- О поле, поле, кто тебя усеял мертвыми камнями?..
- Какими еще камнями? - вполголоса обратился Василий к Беовульфу. - Или это тоже поэтическая метафора?
- Ну, одна каменюка-то здесь есть, - Беовульф указал на булыжник посреди поляны, неподалеку от того места, где они расположились. - Очень кстати, поставим на него бутыль, чтоб не падала.
Беовульф опустил на траву мешок с остатками провизии, Василий подхватил полупустую бутыль и подошел к булыжнику - он был большой, чуть не в половину человеческого роста.
- А я хотел бы, чтобы на моей могиле стоял такой камень, - задумчиво произнес Грендель, подойдя к Василию. - И чтоб не заросла к нему тропа...
- Как вы сказали? - подскочил на месте Дубов. - Не заросла тропа?!
- А что? - удивился Грендель. - Это ж обычный поэтический образ.
- А ну тебя с твоими поэтическими образами, - проворчал Беовульф. Давайте лучше подкрепимся.
- А и правда, подкрепиться нам не помешает, - вдруг успокоился Василий. -- Непременно нужно подкрепиться, чтобы своротить этот булыжник!
- Зачем? - изумился Грендель. - Насчет могилы это ж я так, для поэзии, понимаете ли...
- Ну что вы, дорогой Грендель, - рассмеялся Василий, - я надеюсь, что этот камень в качестве могильного вам не понадобится еще долго-долго. Но под камнем скрывается подземный ход.
- Как? Почему? - чуть не в один голос воскликнули оба рыцаря.
- На отгадку меня натолкнули ваши вдохновенные строки, господин Грендель, - сказал Дубов.
- Какие - "Я видел чудное виденье"?
- Нет-нет, самые последние. Насчет памятника, к которому не зарастет народная тропа. А протоптанные тропинки имеют привычку очень долго не зарастать, даже если по ним никто не ходит. Вот, гляньте сюда.
Действительно, если внимательно приглядеться, то в пожелтевшей траве можно было заметить извилистую ложбинку, заросшую менее густо, чем вся поляна, и не столько обычной травой, сколько подорожником. Ложбинка начиналась возле булыжника и вела в сторону ручья, теряясь в прибрежном ивняке.
- Ну, вы, боярин Василий, даете! - выдохнул Беовульф.
- Просто я детектив, - скромно ответил Дубов. - В смысле, частный сыщик. Моя работа - все примечать и делать выводы.
- Ну так за работу! - взревел Беовульф и принялся засучивать рукава.
- Погодите, дождемся сумерек, - остановил его Василий. - Если нас заметят, то все пропало.
- Ах, как это поэтично! - мечтательно вздохнул Грендель. - Если вернемся, то я непременно выкопаю себе из хижины какой-нибудь подземный ход.
***
Надя хотела еще раз встретиться и поговорить с Александром, но тот будто сквозь землю провалился. Лишь королевский ключник мог сообщить, что Его Величество изволил выйти прогуляться.
- Как, по болоту?! - изумилась Надя. - Но для чего?
- По своим делам, - загадочно ответил ключник.
Чаликова поняла, что тот кое-что знает о "своих делах" короля, но рассказывать о них отнюдь не желает.
Лишь ближе к вечеру, когда солнце уже клонилось к болоту, к Наде в комнату явился Теофил с известием, что король возвратился и просит Перси пожаловать к себе.
Его Величество принял Чаликову в стареньком, но уютном домашнем халате, а над камином с потрескавшимися изразцами была на веревках аккуратно развешана верхняя одежда.
- Вот проверял, не сошла ли вода, - пояснил Александр.
- Ну и как?
- Все в порядке. Так что можете ехать спокойно.
- Куда? - несколько удивилась Надя.
- Ну, вы же не останетесь в одном доме с людоедом, - также несколько удивился Александр. - Я вам дам лошадей и письмо... да хоть к Беовульфу, там-то вы будете в безопасности.
- Увы, - покачала головой Чаликова, - я никуда не должна отсюда отлучаться. Если все пройдет благополучно, то завтра Василий... то есть боярин Василий должен будет заехать за мной, и мы вместе отправимся в Царь-Город.
- И вы сознательно подвергаете себя опасности быть съеденной?
- Мне почему-то кажется, что людоед здесь не останется. Да и людоедством он занимался больше от скуки, не имея возможности отсюда выбраться.
- Не думаю, - покачал головой король. - А впрочем, как знаете.
- Да, я тоже в этом не уверена, - кивнула Чаликова, - и более того, у меня есть предчувствие, что именно нынешней ночью нас ждет весьма драматическая развязка всей этой истории.
- Возможно, - улыбнулся король.