Дубов, погруженный в свои невеселые мысли, сказал то, что подумал:
- Боюсь, что это уже устарело, господин Грендель.
Господин Грендель надулся, нахохлился. Вскочил со стула и заметался по хижине, бормоча себе под нос:
- Вот и она говорит - устарело... Все говорят - устарело... А какое было вдохновение!
Василий не имел никакого желания утешать влюбленного оборотня с душой возвышенной и тонкой. А потому он поднялся с табуретки, вежливо откланялся и удалился из его хижины. Хотя, похоже, хозяин этого даже и не заметил.
***
После обеда король Александр и Надежда Чаликова уединились в королевских покоях, чтобы обсудить дальнейший ход следствия, или, как высокопарно выражался ново-ютландский монарх, установления истины.
- Мне показалось весьма подозрительным поведение Диогена, - заметила Чаликова, с интересом оглядывая некогда роскошное, а теперь неотвратимо ветшающее убранство - ковры, портреты и пейзажи на стенах, медные канделябры в углах широкого, заваленного всякими ненужными вещами стола. Прямо на бумагах спал Уильям, подергивая во сне хвостом.
- Да, таким я его никогда не видел, - как-то неопределенно заметил король. - Но хладнокровный убийца, да еще людоед, не стал бы себя так выдавать.
- В том-то и дело, что Диоген отнюдь не хладнокровный убийца, - возразила Надя. - Он, столько раз "евший" поэтов в переносном смысле, решил попробовать это дело на практике. И вот теперь страдает угрызениями совести. Или несварением желудка.
- Ну, Наденька, тут уж вы малость хватили, - вздохнул король.
- Это же только предположение, Ваше Величество, - напомнила Чаликова, и чем больше версий мы выдвинем, тем вероятнее, что одна из них окажется близкой к истине. A поскольку других зацепок у нас пока нет, то я намереваюсь проследить за господином Диогеном. Кажется, он проживает в бочке?
- Все так говорят, - осторожно заметил король, - но сам я этой бочки ни разу не видел. - Тут в дверь постучали. - Заходите! - крикнул Александр, и на пороге возник пожилой слуга в выцветшей протертой ливрее:
- Ваше Величество, Его Высочество Виктор просит принять его.
- Да, Теофил, скажите ему, пускай заходит, - небрежно махнул рукой Александр и, когда слуга вышел, вздохнул: - Ох уж эти государственные мне вопросы, нет от них покоя. - При этом Его Величество выудил из своей коробочки леденец и быстро отправил себе в рот. - Честное королевское, ушел бы в монастырь, кабы там можно было предаваться не молитвам, а высокому искусству. Хорошо, хоть племянничек согласился хозяйственными делами заняться.
В комнату вошел молодой человек в самой что ни на есть цивильной одежде, резко отличающейся от пестрых одеяний, столь любимых творческими приспешниками Александра. Украдкой взглянув на портрет, Надя отметила некоторое сходство между Виктором и его отдаленным пращуром. Уильям немедленно проснулся и стал исподлобья наблюдать за Виктором.
- Здравствуйте, дядюшка, - поприветствовал короля Виктор. И, бросив выразительный взор в сторону Перси, добавил: - У меня к вам личный разговор.
- Это мой новый слуга, - ответил король, - можешь говорить при нем. Если, конечно, речь не пойдет о государственных тайнах.
- Какие уж там тайны, - энергично махнул рукой Виктор. - A если по большому счету, то какое там государство!
- Какое уж ни есть, - вздохнул Александр. - A не нравится, так поищи себе другое.
- Нужно благоустраивать то, что есть, - возразил Виктор. - A у нас просто жабам на смех: дождик закапал, и королевский дворец на три дня отрезан от мира!
- Ну и что ты предлагаешь?
- Для начала выкопать вокруг замка болотоосушительные канавки, а потом...
- A средства где возьмешь? - перебил дядюшка.
- Лопаты у нас есть, - деловито заявил племянник, - вот пускай ваши бездельники за них и берутся. Чем всякой дурью маяться и людей лопать!.. Да хоть бы съели какого-нибудь лодыря вроде вашего любимца, этого, как его...
- Диогена? - подсказал Александр.
- Вот именно. A съели простого работящего парня, хоть и с поэтической придурью. Нет чтобы съесть кого-то из ваших дармоедов, у которых за душой кроме этой самой придури ни черта нет!
- Я попросил бы тебя, Виктор, - повысил голос король. - Эти люди - мои друзья!
- Простите, дядюшка, погорячился, - слегка поклонился Виктор. - Да речь-то не об этом. Главное - начать, а тогда уж дело закрутится. Я уверен, что и князь Григорий нам поможет, он ведь, какой бы ни был, но толковые начинания всегда готов поддержать!
- Так-то, может быть, так, но не хотелось бы попасть в еще большую от него зависимость, - тихо вставил Александр.
- Да мы и так уже во всем от него зависим, - с жаром продолжал Виктор, а вот если осушим болото, поднимем земледелие, заведем ремесла, так уж и не придется во всем глядеть из рук князя Григория или кого бы то ни было еще!.. Извините, дядюшка, если был слишком резок, - как-то внезапно успокоился Виктор. - Просто для меня это невыносимо - сидеть тут и любоваться на болота!
- Ну так приходи к нам вечерком, стихи послушаешь, - предложил король.
- Да нет, лучше уж лягушек, - хмыкнул Виктор. - A еще лучше ловить их и отправлять в Галлию. Лягушек, конечно, а не господ поэтов - там этого добра своего хватает. И нам польза, и им. В смысле галлам.
- A ты не боишься ненароком отправить туда княжну Марфу? - усмехнулся Александр.
- Я в сказки не верю. - Почтительно приложившись губами к изумрудному перстню Государя, племянник покинул его покои.
- Вот так вот и живем, Наденька, - печально произнес король, когда двери закрылись. - Я ведь тоже по молодости надеялся все перестроить, переделать, порядок навести, да потом понял - болото оно и есть болото. И никакая мы не Новая Ютландия, а самое настоящее Мухоморье! Может, Виктору удастся?..
- A вдруг это он и съел Касьяна? - смекнула Надя. - Ведь Его Высочество явно недолюбливает ваших поэтов и даже не скрывает этого.
- Что? - вскинул брови Александр. - Виктор... съел... - И неожиданно король разразился столь громким и веселым смехом, что даже дверь приоткрылась, и в покои заглянул испуганный слуга. А Уильям укоризненно уставился на хозяина. - Ха-ха-ха, ведь это ж готовая поэма "Королевич-людоед"! Да, Надежда, рассмешили вы меня, - уже успокаиваясь, произнес Александр. - Это ж надо же...