— Пусти! — фея отчаянно рвалась к вампиру. Я этого позволить ей не мог, оказавшись в положении, когда приходилось следить и за ним (а пиявка мог переместиться ко мне в любой миг и острыми когтями сорвать мою голову!), и удерживать позади себя Иреа насильно. Причем мне пришлось одной рукой зажать ей рот, из опасений, что она неразумно применит ко мне магию.
— Зверь! — едва различимо мычала она. — Это моя истинная пара, не смей удерживать меня!
Каждое ее слово было сродни удару меча в самое сердце. А слишком много таких ударов не выдержало бы и сердце бессмертного. Вампир же… забавлялся, наблюдая за нами. Он словно вовсе не спешил воспользоваться сложной для меня ситуацией и напасть.
— Мне больно! — попыталась прокричать Иреа, стремясь укусить меня. Ее ногти царапали мою кожу, она сражалась, как одержимая, стараясь прорваться вперед. Инстинкт не позволял мне причинять ей боль, тем более что я кожей ладони почувствовал ее горячие слезы, а обоняние подсказывало, как разгорячена она истовой борьбой со мной. Зверь во мне сходил с ума: он не мог отпустить свою пару, но не мог и насильно удерживать ее, причиняя ей боль и вынуждая поступать против воли. Я был растерян, только сейчас осознав, что не могу быть уверен в своей фее…
Пальцы невольно дрогнули, лишь слегка ослабив захват, но и этого хватило Иреа, чтобы четко выкрикнуть заклинание. Меня словно тараном швырнуло вверх, приложив о потолок. Я тут же отчаянно резко прыгнул обратно, но уже понимая, что не успеваю… Какие-то сотые доли мгновения понадобились вампиру, чтобы оказаться на моем прежнем месте и, схватив мою женщину, исчезнуть вместе с ней. Я рухнул на пол, ощущая себя безумцем, отказываясь верить в то, что сам отдал ее сопернику, в то, что моя пара выбрала вампира! Вот так — мгновенно, едва увидев… Предпочла мне! Виня себя в том, что сам своими действиями, самоуверенностью и грубостью оттолкнул ее.
Оглушенный душевной болью, ослепленный гневом и отчаянием своего зверя, я корчился на полу, в клочья разрывая покрытие и доски, что были под ним. Животная сущность порабощала меня, перехватывая контроль, грозя гибелью всему живому вокруг…
— Брат! — Петр прыгнул в окно, прижимая меня к полу своим телом. — Я услышал твой вой… вампир! Я чую его! Он напал? Где твоя фея?!
Я взревел, срываясь с места, легко отбросив брата в сторону. Я был безумен! Зверь жаждал немедленной погони, охоты, драки! И уничтожения врага и… всех, кто станет сейчас на моем пути! Не осознавая, что рвется одежда на видоизменяющемся теле, что вот-вот я сотворю страшное, явив свой истинный облик смертным, хотел броситься на поиски прямо сейчас, ведомый лишь инстинктом и яростной жаждой убийства!
— Брат! — Петр тоже перекинулся, вновь пытаясь прижать меня. А за ним и еще двое оборотней, привлеченные мои безумным воем и проскочившие в разбитое окно. Всем вместе им удалось повалить меня, тем более что каким-то уголком сознания я отчаянно пытался им помочь, надеясь обрести контроль над зверем и все обдумать!
— Он просто позвал ее и она побежала! — спустя пару часов, сумев вернуть человеческий облик и хоть какой-то самоконтроль, рассказывал я брату.
В душе страх за свою пару боролся с яростью обезумевшего зверя. Я стремительно метался по дому, собираясь… Собираясь за Иреа! Где бы она ни была, я найду и верну ее.
— Невероятно! — Петр был потрясен. — Ты уверен, что она… твоя пара?
Утробный и яростный рев моего зверя стал ему ответом. Брат невольно отшатнулся и больше мыслей на этот счет не высказывал.
— Я не верю, что она ушла по собственной воле, — извиняясь за свой срыв, пояснил я и вздохнул. Думать о том, что сейчас происходит с Иреа, было страшно.
— Как же найти ее сейчас, — с тоскливым участием наблюдая за мной, вздохнул Петр. — Вампир мог переместить ее куда угодно… Не представляю, как можно фею обнаружить. Одна надежда на нашу способность ощущать своих женщин и на «подарок» ведьм. Ты хоть примерно знаешь, куда телепортировался пиявка? На Аляску? Юкатан? Север Сибири? Что подсказывает чутье?
Замерев на месте, задумался. В голове был хаос из чувств и мыслей. И чувствовал ли я Иреа? Определенно да… Вот только?.. Взгляд упал на глобус, давно за ненадобностью задвинутый глубоко в шкаф. В два прыжка подскочив к нему, выхватил миниатюрную модель планеты и крутанул вокруг своей оси. Замелькали материки и океаны, сливаясь в один аляповатый фон. А я прислушивался к себе… Петр, наблюдавший за мной, затаил дыхание.