— О! — удивился садовник, — выжил?
— Кажется, да…
— Тогда пойдёт на поправку.
Пристроившись к дереву, он вылил содержащиеся в нём настои трав и повернулся к девушке. Мол, я готов.
— Если всё, идём домой, тебе ещё лежать и лежать, — погладила она его по голове.
Вернувшись в комнату, Таня, устроив пса поближе к своей кровати, сбегала на кухню за свеженьким бульоном из птицы. На этот раз пёс не кочевряжился и съел всё. День, укрытый тулупом он, казалось, спал. Таня несколько раз нагибалась, пытаясь угадать: спит или притворяется, но определить было трудно, не открывая глаз, пёс молчал. Вечером попросился опять на прогулку, держась уже увереннее и крепче. Вернувшись, обрадованная Таня промыла и перебинтовала ему раны. Он терпел боль, морща нос и поднимая верхнюю губу, обнажающую здоровенные клыки. Правда, она не очень-то их боялась. Если не перекусил её руку, позволив лазать в пасти, значит, обойдётся. Но в ночь спать на полу, на подстилке, категорически отказался. Проявив вдруг упрямство, капризничал. Уткнувшись крутым огромным лбом в её подушку, он сопел, просясь на кровать. Таня после неоднократных попыток уложить его, как полагается на своё место, уступила и, откинув одеяло, освободила край кровати. «Давай» Пёс аккуратно, чтоб не задеть девушку лапами взобрался на постель. «Что я делаю? Нарушаю все нормы санитарии, но он так просится, больные все капризные оказывается, что люди, что звери. Пусть спит, если ему так хочется». Пёс лежал спиной к ней и даже похрапывал. Но утро она опять встретила в его объятиях, причём пёс не спал, а, хитро пряча один глаз в подушку, подсматривал. Ей даже показалось, что его коричневая морда расплылась в улыбке. «Надо же какие новости…» Усевшись поудобнее, то есть подобрав под себя ноги, за что она всегда получала нагоняй от мамы, а сейчас была сама себе хозяйкой потому и делала то, что желала, она говорила с ним:
— Доброе утро. Не притворяйся, я же вижу, что ты проснулся. Как же тебя звать, величать красавчик? Джек, Тор, Граф, Лорд, Барон…
При последнем слове пёс постучал по её руке лапой.
— Значит Барон. А ты умный, — погладила она его по бровям, с жаром чмокнув в нос.
Пёс тут же, одаривая Таню ответными ласками, принялся её лизать.
— Это ещё что за телячьи нежности, ты меня всю измусолил. — Смеясь, отбивалась она. — И давай — ка слазь с постели, а то нас не поймут. К тому же у меня много дел. Надо снять с тебя повязки, давая возможность тебе зализать раны самому. Потом прогулять ваше сиятельство и покормить, а ещё у меня школа. Понимаешь ты меня, ребят учу, причём и девочек тоже. Я совсем с тобой забросила детей. — Перечислив всё это ему, Таня принялась выполнять озвученные пункты один за другим. И начала она с обработки его ран. Замазав зелёнкой, чтоб сушило, взялась за свой туалет. Пёс лежал на животе, прикрыв морду лапой, и внимательно подсматривал за ней. Взгляд его был настолько заинтересованный, что Таня, смутившись, приказала ему отвернуться. Пёс, казалось смущённый её речами, прикрыл глаза, но стоило девушке отвернуться, как он сверлил её взглядом, пуская слюни. Побрызгав его духами от чего, он принялся отфыркиваться, девушка, шлёпнув беднягу легонько по ляжке, отправилась с ним на прогулку в рощу. Пёс, ковыляя поплёлся следом и, погуляв, упал на травку, пытаясь зализать раны.
— Слаб ещё, — погладила она красивую коричневую шерсть спины, — отдохнёшь, пойдём, позавтракаем. Тебе надо хорошо питаться и не капризничать.
Он и не отталкивал еду, а, вернувшись, умяв миску и облизнувшись, попросил добавку. Кухарка, умиляясь, налила ещё. Съев и это, улёгся около Таниных ног. С собой на занятия, его не взяла. Это вызвало в нём бурю эмоций. Рассерженный пёс колотился лапами во всю силушку в дверь. Дети посмеивались, отвлекаясь, и девушка вынуждена была его пустить. Он лёг под её ногами и моментально затих. Так и побежали дни за днями, толкая время вперёд. Раны затягивались, а доберман по-прежнему просился к ней на кровать. Таня так привыкла к нему, что читала псу в слух романы и разговаривала, сожалея о том, что он не человек. Однажды, когда она перед зеркалом занималась своей причёской, пёс встал на задние лапы, передними обняв её за шею, бесцеремонно устроив слюнявую морду у неё на плече и заглянул, ухмыляясь, через него в зеркало. Таня рассмеялась, и легонько стукнув его по лбу, скинула на пол и пригрозила: