— Куда это они, причём большим народом и с таким азартом, и эти две ищейки на заду телеги болтаются? — подошла она к вытюкивающему из камня русалку для нового фонтана, Митричу.
— Марфа выследила ту опасную собаку, что загрызла на охоте людей, пёс скрывается в охотничьих угодьях. Отсиживается себе там, вот барыня и повезла всех ловить то чудище и сама развеяться от скуки. Видишь, как весело общество погарцевало…
Таня онемела. «Вот это да! Вот это напор! К тому же какое мне дело до скуки маменьки, это мой доберман». Смекнув, что дело наверняка, не в собаке, а в Серже, которого Марфа, скорее всего, выследила и, боясь открыть маменьке правду, прикрылась псом, Таня опять растерялась. Но позаламывав руки и, в конце концов, начав соображать, она кинулась к бьющему по камню зубилом и молотком Митричу.
— Помоги, побежим по прямой, через лес, так быстрее получится, может, успеем. Это я своего добермана туда определила.
Митрич оценив её дрожащие руки, сцепленные в крепкий узел и дёргающиеся в судороге губы на белом лице, всё понял без лишних объяснений, скинув фартук и стряхивая пыль со штанов на ходу, поспешил за ней.
— Как же это, как же так, — твердил постоянно он. — Запросто убить могут. Вооружились до зубов. Не иначе как на волка или на медведя. А вы тоже, барышня, хороши, возьмите себя в руки, если из-за каждой собаки душою болеть, то такось и души на всех-то не хватит.
— Митрич, поспешим… Быстрее Митрич. — Стонала она, торопя его.
— Дай отдышаться, сейчас, сейчас…
Садовник несколько минут отдыхал, и бежали дальше, но возраст давал о себе знать и он опять молил:
— Грудь теснит, дай дух перевести, погоди… Ах, они нехристи, чтоб их разорвало!
Как не спешили, но с передыхами Митрича опоздали. Азарт у охотников был на подъёме не перегнать. Когда они прибежали, то фронт военных действий там разворачивался в полную силу. Маменька тоже читала романы и имела нерастраченную страсть к приключениям. Серж, вовремя увидевший подъезжающий на возку и телеге народ, заперся в бане. Он колол дрова, и она оказалась рядом, под рукой. Барыня, руководя наступлением, не удосужилась сообразить, как у собаки получилось закрыться изнутри. Осмотрев дом, она нашла его обитаемым и никак не могла взять в толк, зачем собаке спать на постели и есть из посуды, да ещё такую еду… Марфа докумекала быстрее, но, делая равнодушным лицо, следовала за хозяйкой, исправно кивая и поддакивая, не собираясь своими силами выводить барыню из заблуждения. Серж тянул время, ожидая, когда разгорячённые мужики, справясь с дверью, сорвут засов. Сквозь щель между досками в предбаннике он видел, как прибежали Митрич с Таней. Щёки её пылали, грудь высоко поднималась от трудного дыхания, глаза метали страшные молнии на маменьку, причёска взбилась в беспорядке от бега… «Вот теперь пора», — решил он, принимаясь раздеваться. Когда последнее крепление было выбито, и дверь широко распахнулась от мощного удара, на толпу маханул огромный доберман, расчищая себе путь, он, поддав лбом, одним ударом свалил здоровенную девку Марфу в заросли крапивы и грациозными прыжками пошёл к лесу. Вскинув охотничьи ружья, позаимствованные у князя, управляющий и конюх попробовали стрелять, но Таня, собрав все силы и громко крича: «Оставьте его, ах, оставьте!» — метнулась к ним, выбив дула вверх. Выстрелы ударили в крону деревьев, срезав ветки и листву. Доберман ушёл. Марфа была поражена. Откуда взяться псу там, если баня закрыта изнутри. В отличие от барыни, введённой ей же в заблуждение, она точно знала, что там мужчина. И вдруг на тебе — доберман. Как накаркала. Она, выбравшись из крапивы, и с усердием почёсывая обожжённое лицо, руки и попу, специально обошла всю баню, надеясь найти прикрывшегося нарочно, для отвлечения людей псом, любовника княжны, но тщетно. «Куда ж он делся, если она его сама здесь видела? К тому же всё указывает на то, что он здесь был?» — ломала голову девка шаря по всем углам. Но кроме старой одежды князя — ничего.