- Ты невыносимая – прошипела Эшли.
С видом заговорщика я наклонился ближе к Кики:
- Каждое утро. Можешь не сомневаться – тихо сказал я.
Кики заулыбалась и показала большой палец вверх. Я захлопнул заднюю дверцу седана, обежал машину и плюхнулся на водительское место.
Эш восхитительно пахла. Никуда не хотелось ехать. Можно же просто взять ее за руку и посидеть в тишине? Мечты, мечты. Я завел мотор, и мы медленно тронулись.
Погода стояла отличная. Солнце, на небе ни облачка. Я ехал намеренно медленно, чтобы растянуть поездку, изредка краем глаза, поглядывая на Эшли. Через некоторое время, я обеспокоенно заметил, что мой рыжий бельчонок, находясь в каком-то ступоре, стеклянными глазами смотрит в одну точку на полу. На секунду отвлекшись от дороги, я проследил за ее взглядом. На машинном коврике белела пуговица от рубашки. Наверно, со вчерашнего утра там осталась.
Эшли приметила, что я за ней наблюдаю, наши взгляды скрестились. Ее лицо стало цвета вареной свеклы. Она испуганно дернулась, отстегнула ремень безопасности, и попыталась выпрыгнуть из машины. Я еле успел схватить ее за локоть и отбросить на себя. Машина слегка вильнула. Кики испуганно ойкнула.
- Ну, и куда ты собралась? Если хотела прогуляться, надо было просто попросить, чтоб я остановил машину. Выходить на полном ходу не стоит. Камикадзе! – я еле сдерживал гнев.
Что за дикие метания? Неужели можно так стесняться собственных порывов? Ну, разорвала она мне рубашку, и что? У меня еще одна есть.
Эшли отодвинулась от меня и уставилась в окно. Кики пискнула сзади:
- Что там у вас случилось? Разве можно баловаться на такой скорости.
- Э-э – я скосил глаза на Эшли – У твоей сестры фобия, она боится оторванных пуговиц.
- Да? А я думала мышей – хихикнула Кики.
Эшли снова залилась краской.
- Кел, смотри на дорогу – рассерженно буркнула она.
- Эш, ну, хватит дуться. Это смешно – меня начинали раздражать непонятные терзания Эшли.
-Н-да – насмешливо протянула она – А смеяться после лопаты?
Опять эти фразочки! Ей, что нравится, когда я ничего не понимаю?!!
- Какой лопаты?
- Не знаю. Садовой – недовольно фыркнула Эшли.
- Боюсь спросить, но это как-то связано с похоронами, в связи с вашей скоропостижной кончиной?
Эшли оторвалась от окна и ошеломленно уставилась на меня.
- Что??? Чьей кончины?
- Как чьей? Ну, вашей с Джулией, если вы в девках помрете. Я подумал, ну там платье, босоножки красивые. Может и лопата должна быть особой. Там, с камнями или золотом инкрустированная.
Взрыв дикого хохота сотряс салон машины.
- Ой, Кел, ну, спасибо! Ты такой заботливый! Не успел со мной познакомиться, уже о похоронах хлопочешь – заливалась Эшли – И закапывать меня будешь не просто так, а особой лопатой с камнями сваровски. Гроб надо бы подобрать соответствующий, с рюшами, пожалуй. Некромант! Я обязательно упомяну тебя в своем завещании – не унималась Эшли.
Я обиделся.
- Заморочила мне голову своими прибаутками, а теперь ржешь. Не надоело делать из меня дурочка? – сварливо пробурчал я.
Новый взрыв хохота заставил Эшли согнуться пополам.
Между двумя передними сидениями пролезла мордашка Кики. Она тронула меня за рукав.
- Кел, не обижайся. Это анекдот такой. Про лопату. Папа маме рассказал, а он не смешной. Ну, мама и спрашивает, а когда смеяться нужно. А папа ей: как, когда? после лопаты. Мы всегда говорим, смеяться после лопаты, когда нам невесело. Понимаешь?
Тут уж и меня смех начал разбирать. Да, оплошал я. Семейство Бенксов – Ламаров меня погубит. Лопата со стразами, надо ж было так учудить.
Кики тоже начала хихикать.
Вот такой развеселой компанией мы подъехали к школе. Дружески перешучиваясь, мы вылезли из машины как святое семейство.
Все еще, смеясь, Кики помахала нам рукой, отправившись в дальний корпус, где занимались младшие классы.
А я с Эшли остался наедине с изумленной толпой. На нас не пялился только ленивый. Вся школа пребывала в легком шоке. Кого, кого, а Эшли Ламар, со мной за руку, не ожидал увидеть никто.
Я напрягся. Положил руку на плечо Эшли. И как говорится, «сделал морду кирпичом»
- Пускай, меня ранят и три раза покрасят – простонала Эшли, пряча голову ко мне в подмышку. Тем самым, еще более усугубляя ситуацию!
Народ сделал два шага вперед, вытянул головы, пытаясь рассмотреть, что там между нами происходит.
- Эш, ты опять? Что это означает? – я вынул ее голову, взял ее за подбородок, развернул к себе и сердито посмотрел.
- То и означает. Что пускай меня пристрелят и выкрасят в американский флаг, чем так будут пялиться. На нас все смотрят! – маленький испуганный воробушек. Я улыбнулся.