Вот так меня ценит лучшая подруга. Я снова себе поразилась. Никакой злости, нет даже тупого удара ревности. Какое право я имею ревновать, сама себя вела отнюдь никак монахиня. Есть только решимость. А шансы? Тут бы я с тобой поспорила, Джулз! Но не буду.
- Ну, что ты молчишь? Ну, не обижайся, пожалуйста – промычала Джулз.
- Успокойся. Все правильно
- И что ты собираешься делать? Опять впадешь в депрессию?
- Нет, я собираюсь его отбить. Поможешь? – Джулз, ну, не надо считать меня столь безнадежной.
- Ой, куда тебя денешь. Но положительных результатов я не обещаю. Потом не плачь. Эш, ну, зачем тебе это надо? У Джейка есть друг, отличный парень, он хочет с тобой познакомиться – заныла Джулз.
- Мне нужен Кел. – отрезала я – Джули, пойдем лучше по магазинам, а? Купим мне пару новых платьев. Мне же надо как-то соблазнять своего Дон Жуана.
- Ох, Эшли! Ну, пошли.
Я знала, чем заманить подругу, она обожала шопинг.
Но к большому неудовольствию Джулз, ее советов на счет фасонов платьев я не слушала. И не смотря на неодобрительное фырканье за спиной, покупала то, что я считала нужным. У меня были свои резоны. Все купленные платья: разноцветные, длинные, короткие, монотонные и в цветочек - соответствовали только мне понятным критериям. А вернее одному. Они снимались одним движение руки. Никаких пуговиц, змеек, застежек, скинул лямку, и платье упало к твоим ногам.
Да, я хорошо помнила уроки Актавио. Никогда не оставлять следов. А если и оставляешь, то они не должны выглядеть подозрительно. Целое платье, от разорванного в клочья, разительно отличалось, не правда ли? И я давно подозревала, что ошметки черного бархата, которые остались после ночи первого бега, хранит Алан Бей. Больше я не предоставлю ему улик, и не позволю собой манипулировать. Уроки Талая я тоже не забыла, сумею постоять за себя.
ГЛАВА ПЯТАЯ ВЕСНА
Странная вещь разлука,
Унылая вещь тоска,
Жестокая вещь скука,
Как гробовая доска!
Что же я не держу?
Путь свободен иди!
Что же я не прошу?
Слов прощальных не жди!
Отчего так жесток свет?
Так прозрачны его лучи?
И тепла в нем совсем нет,
А лучи его как мечи!
Отчего так пышна весна?
Так пьяняще она звенит?
Если нервы до красна,
Если дождь по лицу стучит.
Я забыла любить май,
Не хочу вспоминать апрель,
Если бы удержать за край,
Не впускать тишины свирель.
Одинаковы дней ряды,
Ожидания дрожь не унять,
Исчезают мои сады.
Ну, а мне никак не понять,
Что ведь время идет,
Неизбежно оно,
Жизнь рекою течет
Черно-белым кино.
Только вдруг оставит след,
И воскликну я: где же ты,
А тебя уже подле нет,
Сожжены между нами мосты.
Небо стало голубее. Птицы запели. Солнце засветило ярче. Запахло весной. Но, ведь сейчас, же лето. Ах да, это я просто увидел свою любимую. Хочется задать сотню вопросов, как в последний раз, как перед смертью; «Как ты, милая? Как ты жила без меня? Почему не забрала свой острый шип, он торчит у меня в сердце, ноет и не дает спать по ночам»
Хочется обнять ее, прижаться как можно крепче, вдохнуть ее аромат и задохнуться от нежности.
Не уходи. Не покидай. Останься со мной. Мне трудно дышать без тебя…… Господи! Господи! Я люблю ее! Я убил ее!!
Под бампером моей машины лежал свеженький труп Эшли Ламар. Я сбил ее, насмерть. Она лежала, не шевелилась и не дышала. Я не дышал вместе с ней.
Вдруг она вздохнула, протяжно и громко. Открыла глаза. Резко потянулась ко мне. Судорожно обняла и поцеловала в губы. Поцелуй был соленым. Я все еще не дышал.
Спасибо тебе, Господи. Как хорошо………..
Я вдавила голову Альбатроса себе в колени одной рукой, а другой вычесывала белобрысого засранца. При этом котяра орал так, будто второй раз в жизни переживал операцию кастрация, но уже без наркоза. Но мне это не мешало, мысли мои витали где-то очень далеко.