Целую неделю я не выходила из дома. Не звонила друзьям. Не гуляла по парку, не ходила в магазин. Я нежилась и холилась. Отлеживалась подолгу в постели. Много ела, как днем, так и ночью. И старалась ни о чем не думать. У меня и раньше бывали в жизни такие «ленивые» периоды, когда тело просто отказывалось совершать лишние движения, мозг не работал вовсе. Состояние растения. Ты ешь, спишь, греешься под солнцем и тебе этого достаточно, призрачное состояние полной удовлетворенности и покоя.
Хотя я знала, и даже не пыталась это от себя скрыть, что внутри у меня горит огонь, кипит буря, и рано или поздно она найдет выход. Я не собиралась ей помогать. Мне было уютно в своем замке апатии, и я все тянула время перед выходом в «свет». Трусость чистой воды. Может быть. Но сейчас мне были необходимы покой и устойчивость, я давно уже не питаю иллюзий. Ничего в моей жизни не будет легко и просто. Ничего не придет или уйдет само по себе. Ничего не дается просто так. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке. И мне придется платить за свои поступки, за свои желания и их последствия, а для этого нужно накопить силу. И должна заметить, мое нынешнее психическое состояние далеко от ступора, который был так привычен для меня в Техасе. Нет, я не отодвигала от себя людей и мысли, я к ним готовилась. Как спортсмен перед зачетным матчем.
ГЛАВА ТРЕТЬЯ ПРОБУЖДЕНИЕ
В воскресенье утром, внезапно я почувствовала подозрительную бодрость во всем теле, а в душе ослепительный покой, теплоту. Это было как-то странно. Я встала с кровати и четко поняла, что восстановилась целиком и полностью. Никакой слабости, нервозности. Сила ртутными шариками бегала по мышцам, голова ясная. Я была слегка ошарашена такими резкими переменами. Ну, и какие сюрпризы, ты мне еще готовишь, зверюга? С неохотой я пошла к зеркалу. Прошлый мой визит к этому прозрачному «другу» закончился истерикой, и воспоминания были все еще свежи и неприятны.
Ну, что ж. Идеальная незнакомка в зеркале по-прежнему смотрела на меня пронзительным взглядом пустых глаз. Однако синяки под глазами почти пропали, на щеках появился едва заметный румянец, исчезла болезненная худоба, волосы завились в привычные барашки.
Интересно, чем это вызвано? Может, время пришло? Может, так благотворно влияет близкое наличие Кела. Не смотря на то, что я не стала вступать с ним в прямой контакт (пока не стала), но о том, находится ли он в городе, я выяснила в первую очередь. Самоубийцей в третий, раз я становиться не собиралась.
Поглядев на себя в зеркало, где-то с полчаса, я пришла к неутешительному выводу, что похорошела до безобразия. Меня одноклассники не узнают. А уж как показаться на глаза родителем, я вообще не представляла. Ну, не сидеть же до скончания веков у себя в комнате? Своими терзаниями я традиционно решила поделиться с Винсом. Мой визгливый монолог, нахальный зяблик резко оборвал:
- Кошечка, я тебя умоляю, не рви мне мозг всякой ерундой! Я немного занят. Просто накрасься и все. Ты чо, хрюша, забыла у тебя зрение в десять раз резче, чем у обычных людей? Для человеческого взгляда особых изменений в тебе не произошло.
- Но ты же не знаешь, какой я была – упрямо давила я.
-Ну, почему же не знаю, я видел твой паспорт. Прекрати считать меня недоумком. Я показывал твою фотографию Эрни. И он сказал, что ты слегка, я подчеркиваю слега, изменилась. Причем в лучшую сторону.
- Винс, спасибо. Я не думала, что ты такой заботливый – растроганно сказала я.
- Ага, не будешь тут заботливым. Ты целый час истерично плакала у меня на груди, я уже и сам перепугался, и решил подстраховаться.
- А раньше ты не мог мне сказать, засранец? – прорычала я.
- Мог, но ты была такой забавной – рассмеялся Винс.
- Я убью тебя мелкий, поганец. Четвертую! Поотрываю все выпирающее части тела
- Ну, это довольно трудно сделать, ты же на Аляске, кобра моя. Эш, я с Лесли, давай позже поорем друг на друга. Лады? – и повесил трубку.
Наглый, мерзкий, отвратительный зяблик, сквозь смех подумала я. Забавно ему было? Ну, ничего у нас еще девять жизней впереди, а месть – это блюдо, которое подают холодным.
Тем не менее, советам Винса я вняла благосклонно.J Часа полтора, я наносила макияж. И не потому, что использовала тонны косметики. И меня не получалось. Тушь находилась где угодно, только не на ресницах. Пудра собиралась грязными холмиками по всему лицу, и никак не хотела ложиться ровно. Я даже умудрилась испачкать нос блеском для губ. Но с пятой попытки, ценой титанических усилий, мне все же удалось изобразить приблизительную копию того, чему учил меня долготерпеливый визажист из Эль-пассо.