— Однако Ауг мертва, — перебил его Ульф.
Локки быстро возразил:
— Она не последняя колдунья в Эрхейме.
Ульф нахмурился. Поинтересовался:
— Как она перетаскивала людей из другого мира? Я следил за старухой той ночью, когда она добыла для меня Свейту. Но ничего не заметил. Никакого колдовства или чар…
— Вспомни, что делала Ауг, — добродушно предложил Локки.
— Да ничего, — буркнул Ульф. — Поела и села прясть.
Локки кивнул.
— Именно. Она пряла, Ульф. Асы передали старухе веретено одной из норн, Скульд. Посланец асов научил Ауг, что с ним делать. Правда, он скрыл от нее, что будет потом. А колдунья с этим веретеном спряла новые нити судьбы — сначала для Хильдегард, затем для двух мужиков… и следом для тебя, Ульф. Руна Гьиоф, которую ты сжимал в кулаке, привела из Мидгарда девку с рунным даром. Она подходила тебе по возрасту, да еще коснулась нужной руны. И нить с веретена связала вас двоих, вытянувшись между вами мостом… и все сошлось. Сходилось четырежды, если считать вместе с твоей женой.
— А что случилось с теми, кто попал сюда до меня? — спросила Света по-русски.
Сзади неслышно подошел Ульф. Встал рядом, и она плечом ощутила прикосновение его бедра.
— У них забрали дар, — объявил Локки на местном наречии. — Но перед этим старого конунга Олафа навестил все тот же посланец асов. И предложил обменять жизни людей на место в Асгарде. Конунг Олаф отказался. Зато его сын, Торгейр, согласился. Однако обставил все так, чтобы его не заподозрили. Когда конунга убили, Торгейр был в плавании. Никто не стал бы винить его в смерти отца. А чтобы ярлы не сомневались, виновным назначили младшего сына, Гудбранда. Это подстроила Хильдегард, добывшая сразу три рунных дара.
Локки смолк, Света торопливо напомнила:
— А где сейчас люди с Земли?
— Их продали, как рабов, — уронил Локки. — Сразу, как только они отдали свой дар. Те, кто приходил за ними к Ауг, предпочли истинной судьбе лучшую. Хильдегард была первой. Она получила парня из Мидгарда и опустошила его. Потом отправила к Ауг двух воинов своего отца. Те привели полученных девок к ней, забрали серебро, которое обещала дочь ярла, развернулись и ушли. Думаю, Хильдегард мечтала усесться рядом с бабами из Асгарда, как равная. Вот и нахапала побольше силы.
— А ты за этим приглядывал, — бросил Ульф.
— Нет. Я не сразу обо всем узнал. — Во взгляде Локки мелькнуло сожаление. Неприкрытое, удивительно искреннее. — Но это я открыл колдунье Ауг, какая страшная участь ждет людей. Я научил ее, как обмануть Хильдегард. Велел растеребить нити судьбы, спряденные раньше, и подмешать чужие волоконца в шерсть на прялке. После этого новые посланцы Хильдегард ушли ни с чем. А затем я попросил колдунью о помощи. И подтолкнул одного из волков, загрустившего без бабы. Он уже начал звереть без женского тела, и к колдунье побежал с радостью.
Света уставилась на костерок, догоравший в очаге. Слова Локки прозвучали грязно. Все случилось потому, что Ульфу надо было с кем-то переспать…
Рука Ульфа сжала Светино плечо — не больно, но чувствительно. И это ее отрезвило.
Я тоже пошла к Ирун Азизе ради мужчины, мелькнуло у Светы. Если убрать романтический флер и оставить голую правду.
Ульф, по крайней мере, давно был один. А она только что рассталась с Антоном. И сразу кинулась искать нового жениха…
— В память о Сигюн, — как-то непонятно сказал Локки.
Затем прищурился. Ярко-голубые глаза почти спрятались под веками.
— Я решил посмотреть, что из этого выйдет. Моя кровь и кровь Одина. Оборотень, всегда готовый перекинуться в зверя — и девка из мира, где моего потомка даже в человеческом облике посчитали бы дикарем. Необразованным дурнем.
У Светы по щекам плеснуло румянцем.
Но я никогда так не считала, со стыдом решила она. Хотя Ульф иногда бывал до жути прост…
— И у меня все вышло, — объявил Локки. — Посланцам Хильдегард колдунья соврала, что во всем огромном Мидгарде не нашлось подходящей для них девки. Такой, чтобы и дар имела, и коснулась руны в ту самую ночь, когда прялась нить. А оборотень получил невесту. Оставлять веретено у колдуньи и дальше было опасно. Поэтому я послал за ним инеистого. Но Ауг начала упираться, а йотун не сдержался. В итоге колдунья погибла. Само веретено обернулось золой, когда его коснулась лапа инеистого. Жаль, но такие вещи нельзя отобрать. Их можно лишь отдать по доброй воле.